Николай Кузнецов: как погиб знаменитый советский разведчик. Легендарный разведчик николай иванович кузнецов Александр кузнецов разведчик

(Сюжет основан на реальных событиях и фактах биографии разведчика Николая Кузнецова)

Я ЛЮБЛЮ ЖИЗНЬ, Я ЕЩЁ МОЛОД. НО ЕСЛИ ДЛЯ РОДИНЫ, КОТОРУЮ Я ЛЮБЛЮ, КАК СВОЮ РОДНУЮ МАТЬ, НУЖНО ПОЖЕРТВОВАТЬ ЖИЗНЬЮ, Я СДЕЛАЮ ЭТО...

Из письма разведчика Н.Кузнецова

Сценарий художественного телефильма (телеромана) «Колонист» повествует о жизни и подвигах легендарного советского разведчика Героя Советского Союза Николая Ивановича Кузнецова (годы жизни 1911-1944).

Жанр - историческая драма с элементами приключенческого боевика. Сценарий состоит из 13 серий.

В сценарии отражена фактически вся полная драматических и героических событий биография Н.И.Кузнецова вплоть до его гибели (развитие сюжета начинается в 1922, а заканчивается в 1944 году).

К работе в органах государственной безопасности Кузнецов был привлечён чекистами в 1932 году. Ввиду плохих анкетных данных (исключался из комсомола, имел судимость) его не могли взять на службу в органы штатным сотрудником и официально он числился в них лишь внештатным сотрудником (негласным агентом - такие есть и в наше время, правовая основа их деятельности определена Федеральным законом «Об оперативно-розыскной деятельности»). Поэтому он в отличие от обычных штатных сотрудников, работая наравне с последними, не имел ни статуса военнослужащего, ни воинского звания (то есть всего того, что даёт штатным сотрудникам определенные льготы и социальную защищённость). Тем не менее, представляя для органов государственной безопасности особую ценность, одна льгота ему фактически была дана - находиться на ПОЛНОМ государственном обеспечении до конца своих дней.

Разведчик Николай Кузнецов, хотя и был выходцем из простой крестьянской семьи, не имевшим даже среднего образования, являлся уникальной личностью (был своего рода русским суперменом, «агентом 007») - обладал поразительными лингвистическими способностями (свободно владел немецким языком и мог говорить без акцента на всех его многочисленных диалектах, мог говорить по-польски и украински, хорошо изучил считающийся очень сложным коми-пермяцкий язык и даже сочинял на нём стихи, овладел эсперанто и перевёл на него лермонтовское «Бородино»), отлично пел и играл на гармони, был начитан, необычайно смел и находчив, очень артистичен, умел легко вступать в контакт с людьми, обладал красивой внешностью и атлетическим телосложением, пользовался большой популярностью у женщин, прекрасно владел стрелковым, холодным оружием, приёмами различных боевых искусств, и самое главное, был беспредельно предан своей Родине (России) и готов пожертвовать ради неё всем, даже собственной жизнью.

Личность Кузнецова вызывала интерес у многих кинематографистов (художественных фильмов о нём снято три). Однако именно в моем сценарии его жизнь показана наиболее полно (в частности, довоенный период его жизни в упомянутых выше фильмах практически не затрагивался, равно как и многие яркие штрихи его биографии в военный период). Кроме того, в моём сценарии, гораздо глубже (также в сравнении с упомянутыми выше фильмами) раскрыт духовный мир Кузнецова и показан (чего в фильмах вообще не было) личный побудительный мотив его поступков (об этом мотиве подробней написано в логлайне и моём эссе № 4).

P.S. Биография Н.И.Кузнецова содержит много белых пятен, которые при написании указанной выше работы мне приходилось «раскрашивать» художественным вымыслом.

Биография разведчика Николая Кузнецова (для сведения)

Родился Николай Кузнецов на Урале - 27 июля 1911 года (хотя из-за неразборчивой надписи в метрической книге впоследствии в его паспорте год рождения был указан 1912) в деревне Зырянка Екатеринбургского уезда Пермской губернии (ныне Талицкий городской округ Свердловской области) в семье достаточно зажиточного крестьянина-середняка Ивана Павловича Кузнецова (который, правда, довольно рано умер от туберкулёза, из-за чего его сыну пришлось какое-то время бедствовать и даже голодать). Крещён он был именем Никанор (родственники и друзья детства всю жизнь звали его Никой). Однако это старорусское имя ему почему-то не нравилось и, повзрослев, он поменял его, став Николаем. Ниже его фото школьных лет (1926 года), когда он ещё был Никанором.

Уже во время учёбы в начальной школе общавшиеся с Кузнецовым люди обращали внимание на его феноменальную память. Он мог запоминить стихотворение наизусть после первого прочтения (причем запоминал за раз столько стихотворений, сколько прочитывал). Это качество в дальнейшем сильно помогло ему при изучении немецкого языка. Ниже ещё одно его фото в школьных лет.

Разведчику Николаю Кузнецову не довелось побывать в Германии, но несмотря на это он уже в юные годы в совершенстве овладел немецким языком. Мало у кого получается говорить на иностранном языке без акцента (тем более, не пожив в стране, в которой этот язык используется в качестве разговорного). Однако ему это удавалось блестяще.

Кузнецов был убеждённым комсомольцем, но его дважды исключали из комсомола. Первый раз - в 1929 году по ложному доносу (якобы его отец был кулаком и служил у белогвардейцев). Он обжаловал решение комсомольской ячейки в вышестоящие комсомольские инстанции и был восстановлен в комсомоле. Второй раз (окончательно) - в 1932 году, когда был осуждён по фактически сфабрикованному обвинению в должностном преступлении (халатности). Данные обстоятельства отрицательно сказались на его карьере (из-за них он так никогда и не стал кадровым сотрудником органов государственной безопасности). Кстати, после Великой Отечественной войны Верховный суд РСФСР отменил приговор и полностью реабилитировал его. Ниже его фото, на котором он студент-комсомолец Талицкого лесотехнического техникума, из которого его отчислили сразу же после исключения из комсомола (тогда он ещё был Никанором).

С 1932 года Кузнецов, проживая в Коми-Пермяцком национальном округе, в качестве негласного агента с риском для собственной жизни участвовал в спецоперациях чекистов по ликвидации антисоветски настроенных бандитских групп, совершавших нападения на колхозы, сельсоветы и т.д. (этот период его жизни очень слабо изучен историками). Ниже его фото, сделанное в городе Кудымкаре - административном центре указанного выше национального округа.

С 1935 года Кузнецов проживал в Свердловске (ныне Екатеринбург), где, официально трудясь на различных предприятиях города (в том числе на знаменитом «Уралмаше»), неофициально по заданию органов государственной безопасности занимался выявлением шпионов и вредителей среди многочисленных иностранных специалистов, приглашённых советским правительством для участия в проводимой в стране индустриализации. Ниже его фото, сделанное примерно в это время в Свердловске (на нём он с братом Виктором и сестрой Лидией крайний справа)

В январе 1938 года (во время разгула политических репрессий) Кузнецов был арестован и несколько месяцев провёл во внутренней тюрьме Управления НКВД по Свердловской области, где из него пытались "сделать" врага народа, но затем был освобожден, а его уголовное дело было прекращено в связи с отсутствием состава преступления.

Весной 1938 года Кузнецов оказался в Коми АССР и работал там в аппарате наркома НКВД Коми АССР Журавлёва М.Н. (об этом периоде жизни Кузнецова тоже почти ничего неизвестно).

В том же году по рекомендации Журавлёва М.Н. Николай Кузнецов приехал в Москву и под оперативным псевдонимом "Колонист" в качестве особо засекреченного спецагента с окладом содержания по ставке кадрового оперуполномоченного центрального аппарата ГУГБ НКВД СССР вновь приступил к активной оперативной работе с иностранцами (в основном с дипломатическими работниками различных посольств). Ниже фото Кузнецова, сделанное в это время Москве (в форме страшего лейтенанта Военно-воздушных сил РККА, так как, следуя разработанной чекистами легенде, он выдавал себя за лётчика-испытателя одного из военных авиационных заводов).

В 1942 году Кузнецова отправили за линию фронта (на Западную Украину), где он находился до 1944 года и под видом немецкого офицера хозяйственной службы Пауля Зиберта осуществлял разведывательную деятельность и выполнял особо опасные задания 4-го управления НКВД СССР. Ниже его фото, сделанное незадолго до его десантирования в тыл врага (в форме пехотного обер-лейтенанта вермахта).

Перед заброской на оккупированную гитлеровцами территорию разведчик Николай Кузнецов имел встречу со своим родным братом Виктором, который случайно оказался в Москве проездом с фронта на фронт. Он был не вправе рассказывать Виктору о том, что он разведчик. И он этого не сделал, но назвал ему адрес, по которому тот мог навести о нём справки после войны. После окончания войны Виктор стал разыскивать брата, от которого давно не поступало вестей, и выяснил, что по указанному выше адресу находится приёмная Министерства государственной безопасности СССР. Виктор обратился в эту приёмную, но там ему ответили, что никакого Кузнецова не знают. Прошло ещё несколько лет и однажды Виктор услышал, как по радио читают повесть Дмитрия Медведева (кадрового чекиста, в оперативном подчинении которого находился Кузнецов в тылу у немцев) "Это было под Ровно". Одним из главных героев этой повести как раз и был разведчик Николай Кузнецов. Виктор связался с руководством радиостанции, а через нее с самим Д.Медведевым и только так смог разузнать правду о брате. Ниже фото сотрудника государственной безопасности Дмитрия Медведева, сделанное перед Великой Отечественной войной.

Биография Н.И.Кузнецова окутана многими тайнами. Его личное дело, в котором, наверняка, есть документы, способные хотя бы отчасти раскрыть их, хранится в архиве ФСБ России и с него до сих пор не снят высший гриф секретности, а потому доступа к нему нет. Когда данный гриф будет снят точно неизвестно (в Интернете "гуляет" информация, что это должно произойти в 2019 году).

Иные фотографии и одна ссылка на документальную кинохронику, связанные с жизнью и смертью разведчика Николая Кузнецова

Родители Николая Кузнецова Иван Павлович и Анна Петровна Кузнецовы с его сёстрами Агафьей и Лидией.

Николай Кузнецов (стоит справа) на Урале в своей деревне Зырянка.

Школа в деревне Зырянка, в которой учился будущий разведчик Николай Кузнецов.

Николай Кузнецов (на него указывает стрелка) среди студентов и преподавателей Талицкого лесного техникума.

Николай Кузнецов во время работы в начале 1930-х годов лесоустроителем в Кудымкаре.

Николай Кузнецов (четвёртый справа) с сотрудниками конструкторского отдела завода "Уралмаш".

Николай Кузнецов во время его проживания и работы в Москве в 1938-1942 годы (в целях успешного налаживания оперативных связей с иностранцами он всегда старался выглядеть очень изысканно и модно).

Сделанные в Москве фотографии Николая Кузнецова в форме старшего лейтенанта Военно-Воздушных сил РККА.

Эта фотография Николая Кузнецова, сделанная в Москве, была вклеена в его документ прикрытия - паспорт на имя этнического немца Рудольфа Вильгельмовича Шмидта (а его настоящий паспорт сотрудники госбезопасности у него забрали).

А вот и сам этот паспорт...

Уникальные фотографии, сделанные в Москве во время оперативной встречи Николая Кузнецова со словацким дипломатом Г.Л.Крно.

Эта фотография Николая Кузнецова, сделанная в Москве, была впоследствии вклеена в удостоверение личности погибшего под Москвой обер-лейтенанта Пауля Зиберта

А вот и само это удостоверение...

Ряд фотографий Николая Кузнецова в форме офицера Люфтваффе (Военно-воздушных сил Германии), сделанные в Москве в 1942 году

Фотографии разведчика Николая Кузнецова в форме пехотного обер-лейтенанта вермахта, сделанные в Москве в 1942 году перед его заброской на оккупированную гитлеровцами территорию.

Фотографии разведчика Николая Кузнецова, сделанные в 1942 году на подмосковной базе ГУГБ НКВД СССР, на которой проходила его подготовка к заброске на оккупированную гитлеровцами территорию.

Разведчик Николай Кузнецов в партизанском отряде "Победители" в лесу на оккупированной немецко-фашистскими войсками территории Западной Украины (в центре комиссар партизанского отряда Сергей Стехов, крайний справа разведчик Николай Струтинский). На фото видно, что Кузнецов уже вошёл роль и имеет вид надменного и жестокого гитлеровца.

Уникальные фотографии - разведчик Николай Кузнецов (на первом фото второй слева, на втором фото третий справа) в окружении немцев при выполнении разведзадания в городе Ровно, являвшегося столицей оккупированной Украины.

Фотографии Валентины Довгер. С ней Николай Кузнецов приходил на аудиенцию к гауляйтеру Украины Эриху Коху, чтобы совершить на него покушение и погибнуть.

А это сам Эрих Кох, которого Николаю Кузнцову так и не удалось убить...

На этой уникальной фотографии запечатлено, как Николай Кузнецов и Валентина Довгер прибыли в городе Ровно к зданию рейхскомиссариата Украина для совершения покушения на гауляйтера Украины Эриха Коха во время аудиенции с ним.

В этом здании в городе Ровно Николай Кузнецов застрелил президента Верховного немецкого суда на Украине Альфреда Функа.

Последнее обновление: 22.08.2017 г.

В Львове вандалы осквернили могилу советского разведчика Николая Кузнецова. С надгробной плиты были похищены металлические буквы и цифры.

Ненавистный герой

Памятники героям советской эпохи, в том числе периода Великой Отечественной войны, на территории современной Украины находятся под постоянной угрозой. Многие из них уже уничтожены в соответствии с так называемым «законом о декоммунизации».

Украинский институт национальной памяти составил список лиц, монументы в честь которых должны быть снесены, а имена вычеркнуты из всех названий улиц и городов.

В «чёрный список» попал и советский разведчик Николай Кузнецов , похороненный во Львове на Холме Славы.

К Кузнецову украинские националисты испытывают прямо-таки звериную ненависть. Последний монумент в его честь был разрушен в селе Повча Ровенской области весной 2015 года.

Украинские историки новой волны пытаются доказать, что Кузнецов якобы воевал с «украинскими патриотами» из ОУН-УПА. Однако документы из архивов чётко свидетельствуют — этого не было.

Не потому, что советский разведчик был поклонником украинских коллаборационистов, а потому, что этот профессионал экстра-класса был нацелен не на холуёв-пособников, а на их гитлеровских хозяев.

Николай Кузнецов, 1920-е годы. Фото: Public Domain

Юность суперагента

Короткая жизнь Николая Кузнецова была удивительно насыщенной. Выдуманные писателями суперагенты с их головокружительными приключениями не идут ни в какое сравнение с реальной биографией Кузнецова.

Он родился на Урале, в деревне Зырянка, в большой крестьянской семье. Окончил семилетку, поступил учиться на агронома, потом перешёл в лесной техникум. Молодой сельский парень из российской глубинки загорелся идеей самостоятельно выучить немецкий язык и добился поразительных успехов. Талант к языкам впоследствии проявится ещё ярче: разведчик будет владеть польским и украинским языками, языком коми, а также освоит эсперанто. Что же касается немецкого, то он в совершенстве изучил шесть его диалектов и был способен предстать в качестве земляка практически перед любым выходцем из Германии.

Его юность была очень бурной: исключение из техникума за «белогвардейско-кулацкое происхождение», год исправительных работ за причастность к хищению леса, участие в коллективизации и, наконец, участие в акциях ОГПУ по уничтожению банд в Коми-Пермяцком округе.

Там покачали головой: биография Кузнецова была, мягко говоря, не образцовой. Но отличное знание немецкого языка и внешность чистокровного немца перевесили. Накануне войны советским спецслужбам нужна была агентура среди граждан Германии.

Под легендой немецкого инженера Рудольфа Шмидта , работающего на авиазаводе в Москве, Кузнецов внедряется в круги немецких дипломатов. Любимец женщин, завсегдатай светских мероприятий, он легко входил в доверие к нужным людям, перехватывал дипломатическую почту, помогал устанавливать в квартирах дипломатов подслушивающую аппаратуру, фотографировал сверхсекретные немецкие документы.

Дружеские связи лейтенанта Зиберта

С началом Великой Отечественной войны Николай Кузнецов сменил амплуа. Под руководством старшего майора госбезопасности Павла Судоплатова было сформировано 4-е управление НКВД, в задачу которого входила разведывательно-диверсионная деятельность в глубоком тылу противника.

На сей раз Кузнецов превратился в немецкого лейтенанта Пауля Зиберта . Для вживания в среду его даже поместили в немецкий лагерь военнопленных в Красногорске. Разведчик проходил парашютную подготовку, осваивал различные виды оружия и минно-взрывное дело.

Летом 1942 года в отряде специального назначения «Победители», действовавшем в районе украинского города Ровно, появился новый боец по имени Николай Грачёв . Ему под легендой немецкого офицера предстояло работать в городе, где располагалось управление рейхскомиссариата «Украина».

Тот, кого в отряде знали как Грачёва, на самом деле был Николаем Кузнецовым. С октября 1942 года он появляется в Ровно под видом офицера немецкой тайной полиции Пауля Зиберта.

Он общается с немецкими офицерами, чиновниками оккупационной администрации, сотрудниками германской разведки и контрразведки, в дружеских беседах получая от них ценнейшие сведения.

Это была ювелирная работа: чрезмерная навязчивость Зиберта могла вызвать подозрение и неизбежный провал. Кузнецову удавалось этого избегать.

Но, помимо сбора сведений, его миссия заключалась в ликвидации высших представителей генералитета и гражданской администрации.

Николай Кузнецов в немецкой форме, 1942 год. Фото: Public Domain

Охота на высших лиц

В феврале 1943 года Кузнецов получил сведения о том, что в районе Винницы построена новая ставка Гитлера под названием «Вервольф». Сведения были переданы в Москву, а сам разведчик стал готовиться к возможному покушению на вождя Третьего рейха. Однако приказа на проведение подобной акции он так и не получил.

Не удалось ему уничтожить и свою официальную «главную мишень» — главу рейхскомиссариата «Украина» Эрика Коха . Кузнецов подобрался к нему очень близко, но всякий раз Коху удавалось ускользнуть. Летом 1943 года разведчик добился личной аудиенции у Коха и готов был пожертвовать собой ради успеха дела, но большое количество охраны исключало возможность ликвидации объекта.

Но тех, кто не ушёл от Кузнецова, было гораздо больше. Всего на его личном счету 11 генералов и высокопоставленных чиновников оккупационной администрации.

Среди тех, кто был уничтожен Паулем Зибертом, оказались заместитель Эрика Коха по финансам Ганс Гель , глава юридического отдела рейхскомиссариата «Украина» Альфред Функ , командир соединения так называемых «восточных батальонов» генерал-майор Макс Ильген .

Кузнецову удалось раскрыть замысел и своих немецких коллег-диверсантов. Он первым передал в Москву информацию о подготовке покушения на лидеров СССР, США и Великобритании во время встречи «Большой тройки» в Тегеране.

В январе 1944 года Николаю Кузнецову был передан новый приказ командования — отправляться вместе с отступающими немецкими войсками и продолжить работу во Львове.

В помощь ему были выделены разведчики Иван Белов и Ян Каминский .

Но без базы, которой являлся отряд «Победители», действовать было чрезвычайно трудно. К тому же немецкая контрразведка сбивалась с ног в поисках диверсанта, действующего под видом офицера вермахта.

Тем не менее и в этих условиях Кузнецову удалось ликвидировать шефа правительства дистрикта Галиция Отто Бауэра и начальника канцелярии правительства генерал-губернаторства доктора Генриха Шнайдера .

К весне 1944 года дальнейшая деятельность группы Кузнецова во Львове стала невозможной. Разведчик принимает решение уходить к партизанам либо пробиваться через линию фронта.

Гитлеровцам так и не удалось остановить Николая Кузнецова. Погиб он от рук бандеровцев.

Всё произошло 9 марта 1944 года в селе Боратин. Группа Кузнецова, которая была в немецкой форме, наткнулась на людей в советских мундирах. Разведчик не исключал, что перед ним боевики УПА, но полагал, что они не тронут немцев. Если же речь шла действительно о красноармейцах, то он рассчитывал с ними объясниться.

Кузнецов не учёл одного: гитлеровцы поделились информацией о «диверсанте в немецкой форме» со своими прислужниками из УПА. За задержание его живым бандеровцам обещали щедрую награду.

Развязка произошла в одном из домов, где остановились на отдых Кузнецов и его люди. Ворвавшиеся боевики убили Ивана Белова. В завязавшейся схватке бандеровцы попытались скрутить Кузнецова, но тот успел вытащить гранату, взорвав себя вместе с коллаборационистами. Погиб и третий член группы, Ян Каминский.

Останки людей в немецкой форме нашли гитлеровцы, которые и перезахоронили их.

Памятник Николаю Кузнецову во Львове. Фото: РИА Новости / Лев Устинов

Нечисть против подвига

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 5 ноября 1944 года за исключительное мужество и храбрость при выполнении заданий командования Николай Иванович Кузнецов был посмертно удостоен звания Героя Советского Союза.

Место захоронения разведчика было установлено поисковиками лишь полтора десятилетия спустя, в 1959 году. 27 июля 1960 года, в день рождения Николая Кузнецова, он был с почестями перезахоронен на Холме Славы во Львове.

Отношение так называемых украинских националистов к личности Кузнецова лучше всего показывает их подлинную сущность.

Они скорбят по нацистским убийцам, до сих пор не могут простить Красной армии изгнания гитлеровцев с украинской земли, не могут простить того, что украинские коллаборационисты времён Великой Отечественной войны были загнаны в самые глухие леса и заканчивали свою жизнь, умирая в схронах от голода, вшей и животного страха возмездия.

А Николай Кузнецов навсегда останется героем, как бы ни воевали с его памятью.

ГЕРОЙ С ТРАГИЧЕСКИМ ОТТЕНКОМ

Николай Кузнецов

О Николае Кузнецове написаны десятки книг, сняты художественные и документальные фильмы. Соратник легендарного Дмитрия Николаевича Медведева и бесстрашный партизан, советский разведчик, 16 месяцев действовавший под личиной обер-лейтенанта Пауля Вильгельма Зиберта, и бесстрашный исполнитель смертельных приговоров фашистской элите.

Давайте вспомним самые известные и неоспоримые факты. Родился Николай Иванович Кузнецов в 1911 году. По национальности - русский. Стал (пока не уточняем конкретный год) профессиональным разведчиком. В Великую Отечественную войну руководил разведывательно-диверсионной группой в городе Ровно Украинской ССР. Работал под видом офицера вермахта обер-лейтенанта Пауля Зиберта. Группа действовала под командованием командира партизанского отряда «Победители» чекиста Дмитрия Медведева. С 25 августа 1942 года по 8 марта 1944 года Кузнецов совершил ряд акций возмездия. Это он уничтожил палача украинского народа, главного немецкого судью Функа, генерала Кнута, вице-губернатора Галиции Бауэра, вице-губернатора Львова Вехтера и других высокопоставленных фашистских палачей, похитил и уничтожил начальника так называемых «Восточных войск» генерала Ильгена. Подготовил покушения на гауляйтера Украины Эриха Коха и генерала Даргеля…

Провел целый ряд разведывательных операций, добывал сведения стратегического характера. Именно Кузнецов сообщил о готовящемся в Тегеране во время Конференции лидеров антигитлеровской коалиции покушении немцев во главе с Отто Скорцени на «Большую тройку» - Сталина, Рузвельта и Черчилля. Кузнецов был убит бандеровцами в ночь с 8-го на 9 марта 1944 года. Звание Героя Советского Союза присвоено посмертно в 1944-м, награжден двумя орденами Ленина.

Однако в жизни разведчика Николая Кузнецова многое до сих пор остается под грифом «секретно». Помогал снять этот гриф исследователь и историк разведки Теодор Гладков. Так открывались новые странички в биографии Кузнецова. Теодор Кириллович ушел из жизни, но не все мои записи долгих с ним бесед расшифрованы.

Теодор Кириллович, вроде бы о Николае Ивановиче Кузнецове известно всё. Но именно в новом, XXI веке о нем пишут и рассказывают столько… К уже сложившемуся и устоявшемуся образу безупречного героя добавляются новые черты. Кузнецова обвиняли чуть ли не в стукачестве: до войны якобы доносил на своих. Он и холодный убийца, и обольститель - чуть ли даже не сводник, подкладывавший балерин из Большого чужим дипломатам.

Стоп-стоп… Много трепа, ерунды, домыслов, сознательного искажения. Иногда желание приукрасить. Бывает, что и очернить. Но почему такой огромный интерес к Кузнецову? Наверно, потому, что фигура необычнейшая, совсем для своих времен нетипичная. И, это уж точно, не только героическая, но и во многом трагичная.

Кем на самом деле был разведчик Кузнецов?

Действительно, есть в биографии Кузнецова кое-что неясное, недосказанное, о чем раньше предпочитали умалчивать. Может, это, до поры скрываемое, и дало повод к пересудам?

Теодор Кириллович, в до сих пор популярной книге Медведева «Сильные духом» автор мимоходом упоминает, что один из его подчиненных привел к нему Кузнецова в феврале 1942-го. Новый партизанский отряд Медведева как раз готовили к заброске в тыл фашистов, и Николай Иванович, инженер одного уральского завода, был представлен Медведеву как человек, прекрасно владеющий немецким и способный сыграть роль офицера вермахта. Позвольте вопрос прямой: сотрудничал до войны Кузнецов с органами или нет?

Сотрудничал. Когда партизанский командир Дмитрий Медведев писал книгу «Сильные духом», прославившую и его, и погибшего в 1944-м Кузнецова, он не имел возможности рассказать о разведчике всю правду. «…Отряд Медведева должен был лететь под Ровно, и к нам пришел московский инженер, сказал, что знает немецкий. А через месяц появился Пауль Зиберт…» - написано в книге. Это - сказка для маленьких детей. Разведчики так не рождаются. Но Медведев, естественно, знавший истинную биографию подчиненного лучше, чем кто-либо другой, был скован секретностью. Не мог, не имел он права написать правду в своей книге и очень по этому поводу сокрушался. На самом деле Кузнецов был с 1930-х годов негласным сотрудником службы госбезопасности, работал на разных предприятиях Урала. А то, что он учился в Индустриальном институте, писал диплом на немецком - чушь. Только годы спустя, в 1970-х, КГБ впервые разрешил написать, да и то одной строкой, что Кузнецов «с 1938 года начинает выполнять особые задания по обеспечению государственной безопасности». Из загадочной и ничего, в сущности, не раскрывающей формулировки следует, что 25 августа 1942 года в немецкий тыл приземлился с парашютом не подготовленный на скорую руку инженер с Урала, рядовой красноармеец Грачев, а достаточно опытный чекист, уже четыре года проработавший в органах. А сравнительно недавно удалось выяснить, что на самом деле к тому времени профессиональный стаж Николая Ивановича исчислялся не четырьмя, а десятью годами.

Но это же опровергает все расхожие и такие привычные представления о Кузнецове.

Уже с 10 июня 1932-го Николай Кузнецов - специальный агент окружного отдела ОГПУ Коми-Пермяцкого автономного национального округа. Предложение работать в ОГПУ - НКВД принял потому, что был патриотом, да и отчасти благодаря юношескому романтизму. Кодовый псевдоним - «Кулик». Затем в 1934-м в Свердловске он стал «Ученым», позднее, в 1937-м - «Колонист». В медведевском отряде действовал под именем красноармейца Николая Васильевича Грачева. А, к примеру, в Свердловске, куда летом 1934 года переехал из Кудымкара, значился статистиком в тресте «Сверд-лес», чертежником Верх-Исетского завода, наконец, расце-ховщиком бюро технического контроля конструкторского отдела. На самом деле числился в негласном штате Свердловского управления ОГПУ - НКВД. За четыре года в качестве маршрутного агента исколесил вдоль и поперек весь Урал. В характеристике того периода отмечалось: «Находчив и сообразителен, обладает исключительной способностью завязывать необходимые знакомства и быстро ориентироваться в обстановке. Обладает хорошей памятью».

С кем же Кузнецов завязывал полезные для ОГПУ знакомства?

На Уралмаше, на других заводах трудилось в те годы много иностранных инженеров и мастеров, особенно немцев. Собственных-то специалистов не хватало. Одни приехали из Германии еще в 1929-м во время кризиса, чтобы заработать, - платили им в твердой валюте. Другие искренне хотели помочь Стране Советов. А были и откровенные недруги: шеф-монтер фирмы «Борзиг» демонстративно носил перстень со свастикой.

Обаятельный и общительный Кузнецов умел легко сходиться с людьми разными - и по возрасту, и по социальному положению. Встречался с ними на работе и дома, беседовал по-немецки, обменивался книгами, грампластинками. Его сестра Лида, тоже жившая в Свердловске и не имевшая ни малейшего представления об истинной профессии брата, за него переживала: такое общение с иностранцами могло ой как аукнуться ее любимому братишке Нике. Но Николай только посмеивался. О его связи с органами никто из родни так и не догадался - тоже немалое достижение для разведчика. И только 23 августа 1942 года перед заброской в отряд Медведева «Победители» вскользь бросил при прощальной встрече брату Виктору: если не будет о нем долгое время никаких известий, то можно заглянуть на Кузнецкий Мост, там в доме 24 ответят. После войны Виктор Иванович Кузнецов узнал, что это адрес приемной НКВД.

А Николай Кузнецов стремился, словно чувствуя, как сложится его дальнейшая судьба, перенять у немцев стиль поведения. Иногда копировал их манеру одеваться, научился носить хорошо отутюженные костюмы, к которым подбирал по цвету рубашки и галстуки, красовался в мягкой, слегка заломленной шляпе. Стремился быть в курсе новинок немецкой литературы, обращая внимание и на книги научно-технические, частенько заглядывал в читальный зал библиотеки Индустриального института. Отсюда, кстати, и миф: Кузнецов закончил этот институт и даже защитил диплом на немецком.

Хорошо, общался молодой сотрудник Кузнецов с иностранцами, сходился с ними. А какой прок от этого чекистам?

Как какой? Специальный агент Кузнецов без дела не сидел. Представьте тот же Уралмаш - центр советской военной промышленности. Там масса иностранцев, в том числе и немцев. Понятно, были и их разведчики, и завербованные ими агенты. Многие уехали, но завербованные - остались. А Кузнецов сообщал о настроениях, выявлял агентов. Тут и наводка, и вербовка, и проверка, и установка…

Работал Кузнецов и по сельскому хозяйству: в район, где он трудился в Коми, ссылали кулаков. Конечно, многих в кулаки записывали понапрасну. Но были и кулацкие восстания, и убийства активистов, селькоров, настоящее, а не липовое вредительство. Так что таксатор Кузнецов получил право ношения оружия. Не только винтовки, как все лесники. Был у него наган. Человек уходил в лес, а там убивали почтальонов, таксаторов, тех, кто представлял власть.

Но как же Кузнецов оказался в Москве? Кто конкретно его рекомендовал?

Сложная история. Отыскал его в Коми новый нарком НКВД, бывший партийный работник Михаил Иванович Журавлев. Отправил его на укрепление чекистских рядов, а сам быстро дослужился до главы республиканского министерства. Звонит он в Москву в Управление контрразведки и докладывает своему учителю Леониду Райхману…

Тому самому, которого обвиняли в пособничестве Берии?..

Я отвечаю на ваш вопрос о Кузнецове, не вдаваясь в подробности биографии генерал-лейтенанта НКВД Райхмана, кстати, одного из бывших мужей знаменитой балерины Ольги Васильевны Лепешинской. (Был он вторым и не последним мужем балерины. Арестован, осужден, реабилитирован, но к супруге после тюрьмы не вернулся. - Н. Д.) Журавлев докладывает: «У меня тут есть парень фантастических актерских и лингвистических способностей. Говорит на нескольких диалектах немецкого, на польском, а здесь выучил коми, да так, что стихи на этом сложнейшем языке пишет». А у Райхмана как раз находился кто-то из его нелегалов, приехавших из Германии. Соединил с ним по телефону Кузнецова, поговорили, и нелегал не понял: спрашивает у Райхмана, это что, звонили из Берлина? Назначили Кузнецову встречу в Москве. Так и попал в столицу… Но на Лубянке Кузнецов ни одного раза в своей жизни не появлялся.

Боялись пускать?

Таких агентов было немного. Их не светили никогда. Могли сфотографировать человека, входящего в здание, и конец работе. Первая встреча, как бы по традиции, около памятника первопечатнику Федорову. Потом на конспиративных квартирах, в Парке культуры и в саду имени Баумана. Дали ему жилье на улице Карла Маркса в доме 20 - это Старая Басманная. Квартира напичкана разной техникой. Все интересующие Лубянку разговоры записывались.

Ловля на живца

Его поселили под именем Рудольфа Вильгельмовича Шмидта, немца по национальности, 1912 года рождения. На самом деле Кузнецов, напомню, родился годом раньше. Выдавал себя за инженера-испытателя Ильюшинского завода и появлялся в форме старшего лейтенанта ВВС Красной армии.

Но почему именно старшего лейтенанта?

Кузнецов сообразил, что его возраст 29–30 лет - как раз для лейтенанта. Легенда для чужих: работает в Филях, на заводе, где выпускают самолеты.

Удивительно, что на лейтенанта Шмидта так клюнули.

Удачно придумано - Рудольф Шмидт, то бишь, в переводе на русский Кузнецов. Говорит по-немецки, родился в Германии, когда ему было два года, родители поселились в СССР, где мальчик и вырос. Задним числом Кузнецову выдали паспорт на эту фамилию и «белый билет», чтобы не таскали по военкоматам. На такую заманчивую приманку сложно не клюнуть любой разведке. К тому же командир Красной армии по виду - истинный ариец. И какая выправка. Теперь часто публикуют фото Николая Кузнецова тех времен: он в летном костюме. Но вот что интересно или даже характерно. Той летной формы с тремя кубарями старшего лейтенанта ему никто не выдавал. Он рассказывал Райхману, что сам ее достал, придумал легенду и по ней действовал. Ни в какой армии никогда не служил и воинского звания не имел. Но как по-немецки подтянут, по-европейски элегантен. Теперь-т? мы знаем: в собственной стране Кузнецов находился на нелегальном положении.

Но звание могли бы присвоить.

Ни звания, ни удостоверения. А при поступлении на работу, почти всегда фиктивную, он писал в анкетах, что от службы в армии освобожден по болезни. А был абсолютно здоров. Правда, когда проходил тщательнейший медосмотр перед отправкой в отряд Медведева, выявили у него дефект зрения. Но незначительный, оперативной работе не мешающий. И еще Кузнецов всегда писал, что языков не знает. И вот что любопытно: если приходилось, то мог выдать себя и за иностранца, плохо говорящего по-русски. Несколько раз потребовалось и такое.

Где же он работал или хотя бы к чему был приписан?

В Москве состоял негласно в штате, получал жалованье непосредственно в первом отделе - немецком, созданном в 1940 году. У Николая Кузнецова даже должность была единственная в советской спецслужбе: особо засекреченный спецагент НКВД с окладом содержания по ставке кадрового оперуполномоченного центрального аппарата. И окладом довольно большим. Все видели, что он активно общается с иностранцами. Было столько доносов. Куча доносов! Читал я их. Ну, скажу я вам, и писали. Самый активный - сосед по его коммунальной квартире: иностранцев водит и вообще.

Догадываюсь, доносы попадали в одно и то же место.

Должны были бы, по идее. Но из-за некоторой неразберихи взяла Кузнецова в разработку и наша контрразведка, установила за ним слежку. Даже клички ему давали: одна - «Атлет» за мускулистую фигуру, другая - «Франт» за элегантность в одежде. Я видел эти доносы, подписанные двумя разными людьми из наружки - «Кэт» и «Надежда».

Наверно, стучали те же женщины, которых он и использовал.

Совсем не обязательно. Женскими именами прикрывались и агенты - мужчины. Но Кузнецова могли рано или поздно взять.

Разве начальники из разведки не предупреждали о нем своих коллег?

Никогда. Это было бы для него еще опаснее. Разведчик не имел права назвать свои связи даже соседу по кабинету. Но попали сводки о поведении Руди Шмидта на стол наркому НКГБ Меркулову. И тот оказался перед дилеммой - арестовывать собственного спецагента или отдать приказ наружке на «Атлета» не реагировать. Раскрытие агента в планы ГБ не входило. И Меркулов нашел верное решение, начертав на слу-жебке: «Обратить внимание на Шмидта». Что на понятном для контрразведки языке означало: не трогать, не арестовывать, бесед не проводить, но наблюдение продолжать. Так что Кузнецов был кошкой, которая гуляла сама по себе. Иначе - опасно. Могли, вполне могли прихватить. Так, известного в определенных сферах Ковальского, который завербовал в Париже генерала Скоблина, свои же и расстреляли. Хотя и говорил, клялся им, кто он. Было это на Украине, а его искал Центр, утративший с ним связь. Кузнецов же из-под наблюдений уходил. Делал свое дело. Вербовал немцев. Добывал секретные документы. Его задача в контрразведке была в том, чтобы на него клюнули иностранцы, в первую очередь агенты немецкой разведки. И генерал Райхман подтверждал: «Мы его ничему не учили». А Кузнецов купил фотоаппарат и быстренько переснимал передаваемые ему агентами документы - сам научился фотографировать. И вождение машины тоже освоил сам. Тут было не до учебы в какой-нибудь разведшколе: к тому времени Кузнецова дважды исключали из комсомола. Сначала за то, что его отец якобы кулак да еще из бывших. Вранье. Была у Кузнецова и судимость. А еще через несколько лет, когда уже трудился в органах, новый арест. Не до высшего образования - не дали ему даже техникум закончить.

Про арест давайте чуть позже. Но как он в свои молодые годы умудрился заработать судимость?

Когда его как «сына кулака» выгнали из комсомола, то и из техникума отчислили за семестр до окончания. До конца учебы оставалось всего ничего, а ему дали лишь справку, что прослушал курсы. И девятнадцатилетний Кузнецов от греха подальше рванул по совету своего товарища в Коми-Пермяцкий округ. Куда уж дальше. Служил там лесничим, а кто-то из его прямого начальства проворовался. Кузнецов об этом сам и сообщил в милицию. А ему - за компанию - дали год условно и снова исключили из комсомола.

Для будущего работника органов биография не самая подходящая. Прав я или нет: на той первой судимости его органы и прихватили, завербовали?

Так обычно и бывает. А с Кузнецовым, к моему удивлению, история несколько иная. Однажды в Коми Кузнецов лихо отбился от напавших на него бандитов. И попал в поле зрения оперуполномоченного Овчинникова. Коми-пермяк по национальности, тот вдруг обнаружил, что недавно приехавший сюда молодой русский не только храбр и силен, но и говорит, причем свободно, на его родном языке. Это Овчинников завербовал Кузнецова, быстро поняв, что случайно попал на самородка… А потом в Коми Михаил Иванович Журавлев нашел силы, оторвал такой талант от себя, отдал москвичам. А мог бы Кузнецов до конца дней трудиться в своем далеке.

Почему же он так и не прошел курс обучения чекистским премудростям?

Райхман опасался, что при поступлении в чекистскую школу кадровики пошлют Кузнецова не на экзамены, а на посадку. А работать надо было сегодня. Ведь в пакт Молотова-Риббентропа разведчики не верили. Райхман со товарищи даже написали об этом рапорт. Но Меркулов, их тогдашний шеф, бумагу разорвал с напутствием: «Наверху этого не любят…» Москву наводнила немецкая агентура. Запустили очень хитрую комбинацию, и на Кузнецова вышли определенные круги. И поехало. Удалось перехватить двух дипкурьеров. Кузнецов сумел вскоре скомпрометировать и завербовать некоего Крно - дипломата, фактически замещавшего посланника Словакии. Тот провозил по дипломатическим каналам целые партии контрабандных часов, часть выручки от их продажи шла вроде бы на плату агентуре, а на самом деле все оседало в карманах Крно - такой был жадюга.

Кстати, часов, конфискованных разведкой, было столько, что сотрудникам наших органов госбезопасности разрешили покупать их по себестоимости. И те покупали.

А Кузнецов крепко жал на Крно, и информация от него, пропадавшего в немецком посольстве днями и ночами, пошла ценнейшая.

Затем благодаря Кузнецову нашли подходы к военно-морскому и военному атташе Германии. Да, он умел обаять людей. Вот германская делегация посещает ЗИС - знаменитый автозавод. И Рудольф Шмидт знакомится с членом делегации, который в свою очередь представляет добродушного Руди своей спутнице. Дама красива, ухаживания русского офицера ей приятны. Происходит сближение. А разведка получает возможность регулярно читать документы из посольства Германии, где красавица работает на незаметной, но важной чисто технической должности, через которую автоматически проходят многие секретные документы. Ухитрился Кузнецов расположить к себе и камердинера немецкого посла, и его жену.

Не совсем понятно.

В его жизни непонятного немало. А перед войной благодаря Кузнецову проникли в резиденцию посла в Теплом переулке. Вскрывались сейфы, снимались копии с документов, и немецкая агентурная сеть попала в руки сотрудников Лубянки. А камердинер немецкого посла, считавший Кузнецова настоящим арийцем, фашистом, подарил ему под последнее предвоенное Рождество значок наци, книгу «Майн Кампф» и пообещал после окончания войны оформить членство в нацистской партии.

Разведен, детей нет

Немало судачат о том, что Кузнецов часто использовал в своей работе прекрасных дам. Простите за грубость, будто бы подкладывал балерин и прочих художниц в постель к иностранцам. Называли даже имя одной народной артистки, да и других знаменитостей тоже.

Было, но, конечно, не в тех гипертрофированных размерах, о которых болтают. Кузнецов был человек красивый, успехом у женщин пользовался. В том числе и у тех, у которых кроме него были и богатенькие поклонники, не только советские. Зарплата у балерин не очень большая, а иностранец и чулочки привезет, и тушь из Парижа, и еще что-то подкинет. Так что Кузнецов никому никого не подкладывал. Прекрасные дамы и без него свое дело знали. Да, среди балерин были и его источники, много чего Кузнецову рассказывавшие.

Случился у него и серьезный роман с дамой-художницей. Было ей тогда под тридцать, жила в роскошных апартаментах рядом с Петровским пассажем. Салон, богема - между прочим, в той квартире Кузнецов познакомился с актером Михаилом Жаровым. А Кузнецов, по-моему, серьезно влюбился в эту светскую львицу с дворянской фамилией - Кеану Оболенскую. Известен он ей был как Руди Шмидт. Начало 1940-х, и пакт - не пакт, отношение к немцам уже настороженное, за близкие связи с ними могли и наказать. Потихонечку немцев начали прижимать, из Москвы выселять, а Республика немцев Поволжья и вовсе обезлюдела, перевезли ее жителей в казахстанские степи. И Ксана, чтобы не дай бог ничего с ней самой не случилось, свою любовь, говоря по-современному, взяла и кинула. Кузнецов же страдал. Уже когда был за линией фронта в партизанском отряде, доползли до него смутные слухи о замужестве Ксаны. Попросил Медведева в январе 1944-го перед уходом во Львов: если погибну, обязательно расскажи обо мне правду Ксане, объясни, кем я был. И Медведев, уже Герой Советского Союза, отыскал еще во время войны, в 1944-м, в Москве эту самую Кеану Оболенскую, выполнил волю друга, рассказал о Герое, ее до конца дней любившем.

И последовала сцена раскаяния?

Ничего похожего. Полное равнодушие и безразличие. Медведев, человек искренний, тонкий, за своего погибшего разведчика переживал.

Может, Ксана ревновала? Приходилось же Кузнецову спать с другими женщинами.

В оперативных целях. Пришлось благословлять Николая на эти романы. В результате была получена ценнейшая информация. А Ксана оказалась на редкость бездушна.

Так обидно за Николая Ивановича. Я не знал, что такая у него приключилась любовь. А правда ли, что был Кузнецов когда-то в молодости женат?

Чистая правда. 4 декабря 1930 года состоялась свадьба, и, бац, уже 4 марта 1931-го - развод. Не сложилась личная жизнь, и никогда уже не понять, почему. Так это и осталось между двумя людьми, судя по всему, в начале совместной жизни любившими друг друга. Бывшая его жена Елена Чуева оказалась женщиной исключительно благородной, достойной. Выпускница медицинского института, воевала, спасала раненых и закончила войну в звании майора. Демобилизовалась после победы над Японией. И, знаете, никогда и никому не хвасталась, мол, я - жена героя, и ничего не просила.

Пошли какие-то разговоры о детях. Конкретнее - о дочери.

Детей не было. Слухи о дочери действительно поползли и их проверили. У Кузнецова был лишь племянник.

Шпионы к нам летали пачками

Кузнецов начал работать в Москве как разведчик в сложное предвоенное время.

Да, и приходилось ему общаться с людьми разными.

Сделался завсегдатаем в знаменитом тогда ювелирном комиссионном магазине в Столешниковом переулке. Заводил там знакомства и с народом благородным, и с нечистым. В артистическом мире знавал многих. Был момент, когда, чтобы легализовать Кузнецова, его даже хотели сделать администратором Большого театра. Но побоялись привлечь к нему слишком большое внимание.

Наибольшую активность немцы проявляли в 1940 и 1941 годах. В ту пору немецкая разведка развернула в СССР прямо-таки бешеную деятельность. Вот кто выжал из пакта Молотова-Риббентропа всё, что только можно. Какие делегации к нам зачастили! Ну, где такое бывало - человек по двести. И постоянная смена сотрудников - кто работал месяц-три, а кто нагрянул на день-два, выполнил задание и был таков.

Но пишут об этом мало.

Не самые удачные времена. О них и вспоминать не тянет. Огромный десант немцев был на ЗИЛе, множество торговых делегаций. Пойди уследи. Труднейшие для наших спецслужб годы. Бывало, что среди махровых шпионов вдруг появлялись в Москве и наши агенты, например Харнак, который вошел в историю как один из руководителей «Красной капеллы». Или наладили воздушное сообщение, полетела в Москву из Берлина и Кёнигсберга с посадками в наших городах их «Люфтганза». А вместо девочек - стюардесс в передничках - только бравые ребята - стюарды с отличной выправкой. Но и они менялись: два-три рейса, и другая команда. Так изучали маршруты немецкие штурманы из люфтваффе.

Но я читал в мемуарах фашистских разведчиков, что постоянных немецких шпионов в Москве было мало. И потому в Берлине пользовались любым шансом, чтобы хоть на время заслать своих. А что наши? До Берлина добирались?

Наши тоже туда летали. Но маленькими группами. Пока НКВД решит, кому можно лететь, кого выпустят…

Я бы хотел вас спросить о запутанной истории с советским летчиком Алексеевым, загадочно погибшим при испытаниях новой модели самолета.

Была такая немецкая эскадрилья под командованием мирового аса Теодора Ровеля, еще при его жизни названная именем командира. И на недоступных для летчиков других стран высотах совершала она облеты всех стран, на которых впоследствии нападал Гитлер.

В немецких источниках о ней пишут скромно. Летали на огромных высотах, фотографировали. И всё. Кто летал? Куда? Что за эскадрилья Ровеля? Сначала Гитлер вроде бы приказал ей не нарушать границы СССР, чтобы не навести на мысли о несоблюдении пакта. Потом, ближе к лету 1941-го все прежние ограничения снял. Если верить слухам, которые так и хочется назвать нелепыми, то эскадрилья Ровеля долетала чуть ли не до Москвы. Прямо юный авиатор Руст.

Да, есть еще над чем поработать нашим исследователям, в том числе и историкам разведки. И действительно существуют сделанные пилотами Ровеля фотоснимки Ленинграда. Но вот появился наш летчик Михаил Алексеев и на экспериментальных моторах истребителя И-16 стал подниматься на высоты, близкие к немецким. И вдруг в одном из полетов погиб. Тут к инженеру-испытателю старшему лейтенанту Рудольфу Шмидту начали подкатываться не немцы, а японцы и живо интересоваться судьбой Алексеева. Ведь Шмидт по легенде работал в Филях, на заводе, построенном немцами. Их теперь здесь нет, но, кто знает, возможно, и оставили после себя агентов или людей, им чем-то обязанных? По всем признакам через любопытных японцев действовали осторожные немцы. Кузнецов сообщил начальству о возникшем интересе, выдал японцам полуправдивую и устроившую их версию. Правда, может, завысил потолок, которого достигал Алексеев. Однако что произошло на самом деле с Алексеевым, как он погиб, неизвестно.

Лингвист от матери-природы

Теодор Кириллович, а что это за путаница с именами Кузнецова? Существует миф, будто придя в разведку, он получил новое имя.

А вот это не совсем миф, только НКВД здесь ни при чем. Кузнецов родился 27 июля 1911 года в деревне Зырянка Камышловского уезда Пермской губернии. При рождении был наречен Никанором, по-домашнему - Ника. Имя Никанор парню не нравилось, и в 1931 году он сменил его на Николая. Но какая-то путаница, разночтения действительно оставались. Друг юности Кузнецова Федор Белоусов рассказывал мне, что когда родные и однокашники Николая Ивановича узнали о присвоении звания Героя Советского Союза некому Николаю Кузнецову, то думали, речь идет об однофамильце. Даже сестра Лидия и брат Виктор долгое время оставались в неведении. Полагали, будто он пропал без вести. Ведь точного подтверждения его гибели не было: даже в указе не писали, что «посмертно». Все-таки оставались несмотря ни на что какие-то слабые надежды, что разведчик отыщется. И в Москве истинная биография Кузнецова была настолько засекреченной, что Грамота Президиума Верховного Совета о присвоении ему звания Героя так и осталась неврученной его родным. В конце войны она вообще затерялась, и только в 1965 году изготовили ее дубликат.

Некоторые биографы Кузнецова считали, что Николай Иванович якобы этнический немец, выходец из немецкой колонии, которых до Великой Отечественной войны было множество. Этим и объясняли великолепное знание языка.

Отец его Иван Павлович, как и мать Анна Павловна - люди исконно русские. Служил отец до революции в гренадерском полку в Санкт-Петербурге. А в гренадеры слабаков не брали. Тянул лямку семь лет. За меткую стрельбу был пожалован призами от молодого царя Николая II: привез часы, серебряный рубль и голубоватую кружку с портретами императора и императрицы. Однако никаким дворянином, белым офицером не был: сражался в Красной армии у Тухачевского, потом у Эйхе. Бил колчаковцев, дошел аж до Красноярска, но подхватил тиф и был уволен в 45 лет, как написал писарь Пятой армии Восточного фронта, «во исполнение приказа в первобытное состояние». И не кулак, как утверждают иные бытописатели. Когда Николай Кузнецов был обвинен в том, что скрыл сведения о зажиточном своем семействе, и исключен за это из комсомола, его мать передала сыну справку. Даже в то смутное время местные власти не побоялись подтвердить: «Кузнецов Иван Павлович при жизни своей занимался исключительно сельским хозяйством, торговлей не занимался и наемной силы не эксплуатировал».

Откуда у Кузнецова такие способности к языкам?

А от все той же природы. Мальчик из уральской деревни Зырянка с 84 дворами и 396 жителями овладел в совершенстве немецким. Лингвистом Николай Иванович Кузнецов был гениальным. Да и повезло ему несказанно с учителями иностранного. Так сложилась судьба - в его глухомань, откуда до ближайшего уездного городка 93 версты, занесло образованных людей, которым бы преподавать в гимназиях, а набирался, к счастью, у них знаний деревенский паренек Ника Кузнецов. В Талицкой школе-семилетке немецкий и французский вела Нина Николаевна Автократова. Образование школьный преподаватель далекого уральского селения получила в свое время в Швейцарии. Увлечение Кузнецова языками считали блажью. И потому загадочной казалась одноклассникам его дружба с преподавателем труда Францем Францевичем Явуре-ком - бывшим военнопленным, осевшим в тамошних краях. Нахватался разговорной речи, живых фраз и выражений из солдатского лексикона, которых в словаре интеллигентнейшей учительницы и быть не могло. Много болтал с провизором местной аптеки австрийцем Краузе. Когда работал в Ку-дымкаре, на удивление быстро овладел коми, трудным, как и все языки угро-финской группы. Даже стихи на нем писал, о чем проведали вездесущие чекисты. Проучившись всего год в Тюмени, вступил в клуб эсперантистов и перевел на эсперанто свое любимое «Бородино» Лермонтова. В техникуме наткнулся на немецкую «Энциклопедию лесной науки», которую до него никто не открывал, и перевел на русский. А уже в Свердловске, где работал как секретный агент, сошелся с актрисой городского театра - полькой по национальности. Результат романа - владение польским языком, который ему тоже пригодился. В партизанском отряде «Победители», действовавшем на Украине, заговорил по-украински. Испанцы, служившие в лесах под Ровно в отряде Медведева, вдруг забеспокоились. Доложили командиру: боец Грачев понимает, когда мы говорим на родном языке, он не тот человек, за которого себя выдает. А это у Кузнецова, с его лингвистическим талантом, открылось и понимание незнакомого до того языка. В немецком множество диалектов. Помимо классического Кузнецов владел еще пятью-шестью. Это не раз выручало обер-лейтенанта Зиберта при общении с немецкими офицерами. Понятно, что для нелегала Кузнецова, действовавшего под легендированной биографией, встреча с уроженцем того немецкого города, где якобы и родился разведчик, была бы почти что крахом. Кузнецов-Зиберт, быстро уловив, из какой части Германии родом его собеседник, начинал говорить с легким налетом диалекта земли, расположенной в другом конце страны.

А, возможно, у земляков разговор пошел бы откровеннее?

Самое страшное для разведчика-нелегала нарваться на земляка: а кто у тебя в нашей любимой школе преподавал химию? И вот он провал, совсем близко. В Германии-т? Кузнецов никогда не бывал.

Явление обер-лейтенанта Зиберта

А как возник обер-лейтенант Пауль Зиберт?

Почти год Кузнецов томился у нас в тылу. Возмущался, писал рапорты, просился на фронт.

Мне рассказывали, что Николай Иванович еще до «Победителей» успел побывать в тылу у немцев. Но рассказ - смутный, мне не совсем понятный. Упоминалась разведывательная операция в районе Калинина.

Скорее Калининского фронта. И для меня ее детали не ясны. Кузнецов был заброшен в тыл к немцам. Провел там несколько дней, военные его деятельностью остались довольны. Вот, пожалуй, и всё, что мне удалось узнать. Но снова забрасывать Николая в тыл к немцам не торопились. Наконец включили разведчика в группу Медведева. Приказ подписал нарком НКВД Меркулов - уровень высочайший, уже говорящий о том, каких результатов ждали от Кузнецова.

В начале 1942-го под Москвой нашли документы убитых немецких офицеров. Приметы Пауля Зиберта - рост, цвет глаз, волос, даже группа крови - ну всё сошлось с кузнецовскими. Правда, Зиберт был 1913 года, а Кузнецов на два годка постарше. Кстати, родом Зиберт - из Кёнигсберга, теперь нашего Калининграда.

Несколько месяцев шла напряженная подготовка. Прыжки с парашютом и стрельба из разных видов оружия были в ней не самыми трудными испытаниями. Хотя вдруг выяснилось, что отличный охотник Кузнецов прекрасно стреляет из карабина и весьма неважно - из пистолета. Было это очевидно и Кузнецову. Через три недели он уже поражал цели с обеих рук: из парабеллума и из «Вальтера».

Кузнецову предстояло понять устройство чужой армии, освоить непривычный даже для него сленг. Непросто оказалось вникнуть в запутанную систему немецких спецслужб.

Ему показывали фильмы с кинозвездой Марикой Рёкк. Он видел картины любимицы фюрера Лени Рифеншталь, положившей свой талант на воспевание фашизма (и вдруг в наше время провозглашенной чуть ли не противницей гитлеровского режима). Он читал примитивные немецкие романчики, найденные в полевых сумках убитых немецких офицеров. Научился насвистывать любимые солдатские мелодии типа «Лили Марлен».

Потом под видом лейтенанта-пехотинца Кузнецова поместили в офицерский барак в советском лагере для военнопленных, находившемся под Красногорском. Держался он осторожно. Малейшая ошибка - и соседи по нарам не пощадили бы подсадную утку. А дисциплина, к удивлению Кузнецова, у пленных немцев была крепкая. И были они наглыми, уверенными, что вскоре всё равно возьмут Москву, что отсидка эта временная.

Спецагент прошел обкатку, нигде не засветился, принимали его фашисты за своего. В лагерном драматическом кружке, где он занимался (господи, был и такой), его ставили в пример другим за чисто литературное произношение. Он успел набраться так не хватавших жаргонных словечек. Даже завел приятелей, с которыми договорился встретиться после войны, до конца которой «было недолго». И, может быть, понял главное - противостояние двух систем-антиподов всерьез и надолго. Никаких следов разложения потерпевшей первое свое поражение под Москвой немецкой армии, о которых вещали наши газеты и радио, Кузнецов не заметил.

Начальство такое «проникновение» порадовало. Ведь как примут «подсадку», предположить было сложно - чужой окопный язык, непривычные манеры. И открывшийся при этом актерский дар полного перевоплощения превращал Кузнецова в настоящего нелегала.

Он томился в ожидании дела, его рапорты с просьбой отправить на любое задание скапливались у начальства, пока, наконец, не было принято долгожданное решение.

В отряде Медведева «Победители» появился боец Николай Васильевич Грачев. А в городе Ровно - обер-лейтенант Зиберт. По причине двух ранений он, по легенде, был «временно не годен к фронтовой службе». Отправляли Кузнецова на короткий срок. Никто не мог и предположить, что он продержится почти полтора года. Это уникальный случай, рекорд - выдержать столько с липовыми документами. Ведь глубокая проверка его моментально бы выявила. И он не давал поводов ни для малейшего подозрения. Отправили бы документы в Берлин - и конец эпопеи.

Как вы думаете, почему обер-лейтенанту, а потом и капитану Зиберту, лично уничтожившему немало фашистских бонз, удалось продержаться так долго?

Он был великим разведчиком. Да, сегодня это кажется невероятным: русский человек, гражданский, ни в какой армии ни дня не служивший и даже воинского звания не имевший, в Германии никогда не бывавший, действовал под чужим именем 16 месяцев. А небольшой город Ровно насквозь просматривался гитлеровскими спецслужбами - контрразведкой, тайной полевой полицией, фельджандармерией, местной военной жандармерией, наконец, СД. Кузнецов же не только приводил в исполнение смертные приговоры фашистским палачам, но и постоянно общался с офицерами вермахта, спецслужб, высшими чиновниками оккупационных властей. Сколько ценнейших сведений он передал! Чего стоили одни только данные о готовящемся в Тегеране покушении на Сталина, Рузвельта, Черчилля!

А если бы немцы все-таки захотели проверить личность Зиберта? Интендант, пусть и после тяжелого ранения, но уж слишком долго оставался он в Ровно.

Тут многое зависело от двух факторов. Первый - от легенды. Второй фактор - мастерство разведчика. С мастерством - всё ясно. А легенда была разработана блестяще. По ней Зиберт совсем не относился к интендантским крысам, которых не любили фронтовики. Ведь был ранен в тяжелых боях под Москвой, о чем свидетельствовала нашивка на кителе. Какие же огромные потери понесла тогда его часть, даже штаб был полностью уничтожен! А начал воевать еще «с польского похода», с сентября 1939-го, когда и заработал всегда красовавшийся на мундире Железный крест - пусть и второй степени.

Вскоре Кузнецову повезло: «его» 76-я дивизия была уничтожена в 1943 году под Сталинградом. Вряд ли кто-то из бывших реальных однополчан Зиберта остался жив. Разве что попал в плен. А если уж для глубокой проверки обращаться в Берлин, где могли как следует покопаться в архивах, то нужен был какой-то конкретный повод, явное подозрение. А Кузнецов-Зиберт их не давал. Он следил за мелочами с удивительной даже для Медведева тщательностью. Как-то ему показалось, что надеваемая им немецкая офицерская форма не достаточно отглажена. Утюга в отряде не нашлось. И тогда мундир отгладила… нагретым на костре топором Симона Кримкер. Для будущей разведчицы-нелегала это был отличный урок: мелочей в этой профессии быть не может. Или другой эпизод. Попал еще в Москве в руки чекистов мужской перстень с замысловатой монограммой. И по просьбе Кузнецова ювелир переделал гравировку на PS - Пауль Зиберт. Дорогое украшение Кузнецов, отправляясь в Ровно в форме обер-лейтенанта, надевал на палец, когда хотел произвести впечатление на важного и нужного ему собеседника. Крошечная деталь - но и она естественным и правдоподобным образом дополняла облик нелегала.

Я встречался с полковником внешней разведки Павлом Георгиевичем Громушкиным, который и выправлял документы для Николая Ивановича. Ему было уже за девяносто, а он отлично помнил Кузнецова-Зиберта, только считал, что раскрывать эту военную страничку пока рановато. Кое-что рассказал, но просил «пока не публиковать». (Это «пока» прошло и потому позволю себе кое-что поведать в этой книге.) Бывший инженер-полиграфист Громушкин готовил документы фактически для всех нелегалов, включая своего друга полковника Фишера - Абеля. Хотя и тот был способен сделать документ на любом языке.

Бывший заместитель Дмитрия Медведева по разведке Лукин рассказывал мне, что, по его подсчетам, документы Зиберта по самым разным поводам проверялись больше семидесяти раз. И о каждом случае Кузнецов докладывал.

Но только не думайте, будто Кузнецов был в Ровно этаким волком-одиночкой. Под его началом действовали разведчики, с ним заброшенные, и бежавшие из плена бойцы Красной армии, местные жители. Его надежно прикрывали опытнейшие чекисты из отряда Медведева.

В разведке, особенно нелегальной, не верить в свою звезду - значит, провалиться с самого начала. Да, Кузнецов верил. Почти всегда вера помогала. И когда на кузнецовского Зиберта началась настоящая охота, Николай Иванович воспринял это без особого страха. Может быть, тут стоило бы проявить еще большую осторожность. Но как? Затаиться, отказаться от проведения актов возмездия? Нет, это было не в его духе, Кузнецов на такое не пошел. Играл с судьбой в русскую рулетку. Он был блистательно находчивым человеком. Однажды немецкий офицер из спецслужбы предложил ему окунуться в речке. Кузнецов быстро выдумал предлог для отказа.

У него по легенде два ранения, а на теле - ни одного шрама. Кузнецов знал, насколько он нужен, и никогда не позволял себе расслабляться.

Миссия невыполнима

Здесь я прерву беседу с уважаемым Теодором Кирилловичем. Жаль, что вскоре наши откровенные дружеские встречи прервались навсегда. Но были темы, о которых и я рассказывал Гладкову с максимально возможной на тот момент откровенностью.

В этой главе я не ставлю целью поведать обо всех подвигах Кузнецова. Скорее пытаюсь показать действия великого разведчика в суровейших военных условиях, где цена любого промаха - смерть. Мне претят некоторые современные книги, где фашистская контрразведка рисуется тупой, неповоротливой, постоянно проигрывающей нашей. Не нравится мне и переводная литература, типа мемуаров Шелленберга, где фашисты оправдывают себя, сваливая все беды и поражения на Гитлера, и хвастаются завербованными ими русскими агентами - в подавляющем большинстве подставами советской госбезопасности.

В Третьем рейхе удалось создать тотальную систему сыска и обнаружения. Мне она очень напоминает ту систему косвенных признаков, которую использовала, может, и унаследовав от соотечественников, контрразведка ФРГ в борьбе против вездесущей «Штази».

Не потому ли в гестапо у нас не было своих агентов кроме Лемана - Брайтенбаха, раскрытого и убитого еще в декабре 1942 года? Да и попытки заслать хорошо подготовленных немецких антифашистов для восстановления связи с еще действовавшей «Красной капеллой» закончились арестом наших агентов и трагическим уничтожением всей «Капеллы».

Вспомним, что и удачных покушений, совершенных непосредственно в Германии на фашистских бонз, в длинном списке успешных операций что-то не значится. Ликвидации Гейдриха, фон Кубе и тех, кого покарал Кузнецов, совершались не на немецкой, а на чужой земле.

В этот же ряд труднейших операций возмездия ставлю и охоту Николая Кузнецова на гауляйтера Коха. Садиста, палача и карателя советская разведка обязана была уничтожить, как и наместника фюрера в Белоруссии Кубе, по личному приказу Сталина. И если Троян, Мазаник, Осипова с заданием справились, то с Кохом у Кузнецова не получилось. И, считаю искренне, не могло получиться. Миссия была заведомо невыполнима. Кузнецов это сознавал, мучительно переживая и коря себя за неудачу.

Сколько сил было потрачено на то, чтобы узнать, когда же Кох появится в Ровно. С огромным трудом добывал Кузнецов порой устаревшие сведения: 2 февраля 1943 года ему стало известно, что 27 января Кох прилетал в Ровно и в этот же день вылетел в Луцк. Или вот сообщение от 20 февраля того же года: вместо Коха всеми делами в Ровно заправляет его заместитель. Или Кузнецов узнает от знакомого немецкого офицера: рейхскомиссар лишь изредка выезжает в Винницу из Кёнигсберга.

Незадолго до 20 апреля 1943 года удача, наконец, улыбнулась Кузнецову. В день рождения Гитлера рейхскомиссар Эрих Кох должен был выступить в Ровно перед скоплением народа. План казался относительно простым - группа Кузнецова поодиночке пробирается поближе к трибуне, забрасывает ее гранатами и пытается скрыться. Николай Иванович оставил Медведеву прощальное письмо: совершить покушение и уйти с забитой людьми площади физически нереально. Но он, как и его разведчики-партизаны, готов на самопожертвование. Однако Кох в Ровно не приехал.

Не удался и другой план под названием «Самодеятельность» - группа из двух дюжин партизан, переодетых в немецкую форму, подходит, распевая разученную ими на немецком языке песню, к резиденции Коха в Ровно, берет дом штурмом и убивает рейхскомиссара. Но идти на хорошо охраняемую резиденцию было чистым самоубийством, без малейших шансов на успех.

Однажды стала известна точная дата прилета Коха в Ровно. Близ аэродрома его ждала партизанская засада. При определенной удаче операция обещала быть успешной. Но фашист не прилетел. Вместо Ровно отправился на похороны погибшего в автокатастрофе соратника по партии.

Попытки уничтожить Коха военными методами можно было продолжать, забыв о риске. Вопрос заключался в ином. Никакого успеха они не сулили. И тогда опытные чекисты Медведев, Лукин и Грачев взялись за оперативную разработку покушения. Возможность узнать о планах Коха появилась неожиданно. Обер-ефрейтор Шмидт, кинолог по гражданской профессии, дрессировал собаку для охраны Коха. Черную ищейку он долей был сам передать рейхскомиссару, который собирался прибыть в Ровно 25 мая 1943 года и дней десять находиться с собакой рядом с Кохом.

У Зиберта с Шмидтом сложились приятельские отношения, обер-лейтенант подпитывал их, угощая жадноватого обер-ефрейтора в ресторане. И собака Шмидта тоже начала признавать Зиберта. Наученная не подходить к незнакомцам, она постепенно привыкла к другу своего хозяина и даже стала брать еду из рук Зиберта. Но еще не ясно было, как это можно использовать в дальнейшем.