Александр Трифонович Твардовский
***
Прощаемся мы с матерями
Задолго до крайнего срока —
Ещё в нашей юности ранней,
Ещё у родного порога,
Когда нам платочки, носочки
Уложат их добрые руки,
А мы, опасаясь отсрочки,
К назначенной рвёмся разлуке.
Разлука ещё безусловней
Для них наступает попозже,
Когда мы о воле сыновней
Спешим известить их по почте.
И карточки им посылая
Каких-то девчонок безвестных,
От щедрой души позволяем
Заочно любить их невесток.
А там — за невестками — внуки…
И вдруг назовёт телеграмма
Для самой последней разлуки
Ту старую бабушку мамой.
***
В краю, куда их вывезли гуртом,
Где ни села вблизи, не то что города,
На севере, тайгою запертом,
Всего там было — холода и голода.
Но непременно вспоминала мать,
Чуть речь зайдёт про всё про то, что минуло,
Как не хотелось там ей помирать, —
Уж очень было кладбище немилое.
Кругом леса без края и конца —
Что видит глаз — глухие, нелюдимые.
А на погосте том — ни деревца,
Ни даже тебе прутика единого.
Так-сяк, не в ряд нарытая земля
Меж вековыми пнями да корягами,
И хоть бы где подальше от жилья,
А то — могилки сразу за бараками.
И ей, бывало, виделись во сне
Не столько дом и двор со всеми справами,
А взгорок тот в родимой стороне
С крестами под берёзами кудрявыми.
Такая то краса и благодать,
Вдали большак, дымит пыльца дорожная,
— Проснусь, проснусь, — рассказывала мать, —
А за стеною — кладбище таёжное…
Теперь над ней берёзы, хоть не те,
Что снились за тайгою чужедальнею.
Досталось прописаться в тесноте
На вечную квартиру коммунальную.
И не в обиде. И не всё ль равно.
Какою метой вечность сверху мечена.
А тех берёз кудрявых — их давно
На свете нету. Сниться больше нечему.
***
Как не спеша садовники орудуют
Над ямой, заготовленной для дерева:
На корни грунт не сваливают грудою,
По горсточке отмеривают.
Как будто птицам корм из рук,
Крошат его для яблони.
И обойдут приствольный круг
Вслед за лопатой граблями…
Но как могильщики — рывком —
Давай, давай без передышки, —
Едва свалился первый ком,
И вот уже не слышно крышки.
Они минутой дорожат,
У них иной, пожарный навык:
Как будто откопать спешат,
А не закапывают навек.
Спешат, — меж двух затяжек срок, —
Песок, гнилушки, битый камень
Кой-как содвинуть в бугорок,
Чтоб завалить его венками…
Но ту сноровку не порочь, —
Оправдан этот спех рабочий:
Ведь ты им сам готов помочь,
Чтоб только всё — ещё короче.
***
— Ты откуда эту песню,
Мать, на старость запасла?
— Не откуда — всё оттуда,
Где у матери росла.
Всё из той своей родимой
Приднепровской стороны,
Из далёкой-предалёкой
Деревенской старины.
Там считалось, что прощалась
Навек с матерью родной,
Если замуж выходила
Девка на берег другой.
Перевозчик-водогребщик,
Парень молодой,
Сторону — домой…
Давней молодости слёзы,
Не до тех девичьих слёз,
Как иные перевозы
В жизни видеть привелось.
Как с земли родного края
Вдаль спровадила пора.
Там текла река другая —
Шире нашего Днепра.
В том краю леса темнее,
Зимы дольше и лютей,
Даже снег визжал больнее
Под полозьями саней.
Но была, пускай не пета,
Песня в памяти жива.
Были эти на край света
Завезённые слова.
Перевозчик-водогребщик,
Парень молодой,
Перевези меня на ту сторону,
Сторону — домой…
Отжитое — пережито,
А с кого какой же спрос?
Да уже неподалёку
И последний перевоз.
Перевозчик-водогребщик,
Старичок седой,
Перевези меня на ту сторону
Сторону — домой…
Мария Митрофановна Твардовская
Александр Твардовский вырос в семье сельского кузнеца, который, тем менее, был человеком достаточно образованным и начитанным. Именно Трифон Твардовский привил своим детям любовь к литературе, так как в доме по вечерам постоянно устраивались чтения произведений русских классиков.
Отец поэта Трифон Гордеевич
Мать поэта также принимала в них участие, однако своих детей она учила любить не столько литературу, сколько народное творчество, хорошо знакомое ей с детства.
Мать поэта Мария Митрофановна
После ее смерти Александр Твардовский написал стихотворение «Памяти матери», в котором попытался переосмыслить свои взаимоотношения с самым близким и дорогим человеком, поняв, что очень часто был к ней несправедлив. Это произведение состоит из четырех различных частей, каждая из которых рассказывает об определенном периоде жизни поэта . В первой из них Твардовский вспоминает, как впервые покинул отчий дом, чтобы, как принято тогда было говорить, «выбиться в люди». Он настолько стремился к свободе, что даже не замечал, насколько опечалена и огорчена его мать предстоящей разлукой. Тогда он еще не осознавал, что мать прощается с ним навсегда, мысленно отпуская его и благословляя. Ведь в суете и суматохе взрослой жизни сыну будет уже не до нее. И лишь скупые телеграммы да письма с фотографиями той, которая впоследствии станет его спутницей жизни, будут для нее утешением. «От щедрой души позволяем заочно любить их невесток», — с горечью написал Твардовский, отметив, что только сообщение о смерти матери заставляет многих людей изменить к ней свое отношение.
Во второй части стихотворения поэт рассказал о сибирской ссылке своих родителей, которые были раскулачены и более 10 лет прожили на чужбине. Автор вспоминает, что не это беспокоило его маму, а тот факт, что ей, возможно, придется найти свой последний приют в этом неприветливом и суровом крае, где нет кудрявых берез, а «могилки сразу за бараком». Но эта участь миновала родителей поэта, они смогли вернуться домой, в разоренную и сожженную усадьбу.
С отцом Трифоном Гордеевичем на родном хуторе Загорье под Смоленском, 1943 год. Это всё что осталось от родного хутора
И были похоронены на Смоленщине, хотя их смерть стала для Твардовского настоящим потрясением. В третьей части стихотворения он описывает похороны матери, отмечая, что в тот момент он мечтал о том, чтобы поскорее все закончилось.
В четвертой части произведения Твардовский обращается к своему детству и целиком приводит старинную песню, которую слышал от матери. В ней заложен глубокий философский смысл, который и в наши дни остается неизменным: ребенок, покинувший отчий дом, является отрезанным ломтем, и отныне его жизнь не имеет ничего общего с судьбой родителей. Но даже после смерти матери автору нелегко смириться с этой мыслью, и он сожалеет, что так и не смог получше узнать ту, которая подарила ему жизнь.
Четыре стихотворения цикла "Памяти матери", анализ которого мы проведем, внутренне связаны между собой темой сыновней скорби и осознанием сыновней вины перед матерью за то, что при её жизни место матери в жизни ее взрослого сына было очень малым, произошло чуть ли не отчуждение сына от матери: "И вдруг назовет телеграмма Для самой последней разлуки Ту старую бабушку мамой", - говорит лирический герой о матери как бы о чужом человеке, эта деталь показывает, что живущий вдалеке от матери сын воспринимает ее и в самом деле как "старую бабушку", почти чужого человека, и только смерть заставляет вспомнить, кем была для него в жизни мать, вспомнить ее трудную жизнь, достойно прожитую и ставшую прошлым, которое невозможно забыть.
Образ "родного" кладбища, "взгорок тот в родимой стороне С крестами под берёзами кудрявыми", становится центральным во втором стихотворении. Он контрастирует с образом "кладбища немилого" в той, далёкой стороне, куда насильно была угнана семья поэта. В этом контрасте скрыт глубокий смысл: с его помощью лирический герой утверждает значение родины в жизни человека, показывает несправедливость того, что было сделано по отношению к матери, - ведь человек имеет право жить и умереть на родине. Вместе с тем, здесь же показано и величие духа родного ему человека, выстрадавшего своё право вернуться домой, хотя всё равно "тех берёз кудрявых - их давно На свете нету. Сниться больше нечему".
Третье стихотворение цикла "Памяти матери" Твардовского также построено на приеме контраста, только здесь противопоставлены труд садовника (обобщенный образ жизни) и труд могильщика (соответственно, образ смерти). Если садовники "орудуют" не спеша, аккуратно, "грунт не сваливают грудою", они создают новую жизнь, то могильщики - наоборот: "Давай, давай - без передышки... Как будто откопать спешат, А не закапывают навек". Такая торопливость могла бы показаться пренебрежением к тому, что совершается, но лирический герой понимает причины такого их повеления: "Но ту сноровку не порочь, - Оправдан этот спех рабочий: Ведь ты им сам готов помочь, Чтоб только все - еще короче". Скорбные минуты прощания невыносимы, поэтому торопливость могильщиков помогает сократить их, она совпадает со стремлением лирического героя прекратить это мучительное прощание, когда мать уже ушла из твоей жизни, но этот уход ещё не реален, потому что в могиле стоит еще не скрытый землей гроб с ее телом.
Эпиграф к последнему стихотворению цикла "Памяти матери" взят из народной песни, и это создает особый эмоциональный настрой для воспоминаний о матери. Обращаясь к мотиву "перевоза через реку", лирический герой показывает, что практически вся жизнь человека - это потери и расставания, но эти потери могут быть окрашены ожиданием радости, счастья (в юности) или же быть трагическим по своей сути: "Как с земли родного края Вдаль спровадила пора. Там текла река другая - Шире нашего Днепра". Лирический герой снова вспоминает страшную для его семьи "пору", когда мать оказалась в чужом краю: "В том краю леса темнее, Зимы дольше и лютей, Даже снег визжал больнее Под полозьями саней". Сравнение "больнее” приоткрывает все то, что было связано с пребыванием в "чужом краю", оно показывает подлинный трагизм пережитого, а обращение к фольклору придает описываемому эпический характер, личная судьба становится воплощением народной. В последних строфах стихотворения лирический герой размышляет о собственной жизни, он понимает, что его собственный жизненный путь тоже во многом пройден, поэтому так пронзительно звучат чуть измененные (вместо "парень молодой") строки народной песни: "Перевозчик-водогрёбщик, Старичок седой, Перевези меня на ту сторону Сторону - домой..."
Цикл "Памяти матери", анализ которого мы провели, относится к лучшим произведениям Твардовского.
Произведение является автобиографическим поэтическим циклом, в который входят четыре стихотворения, объединенные единой целостной картиной с общими названием и тематикой, посвященной жизненной судьбе матери поэта.
Центральной темой стихотворного цикла является сыновья скорбь об ушедшей из жизни матери, самого дорогого человека, а также осознание собственной вины перед родителями, которым при жизни не уделяется должное внимание со стороны детей.
Композиционная структура цикла «Памяти матери» состоит из четырех отдельных стихотворений, представляющих собой определенный период жизненной судьбы матери. Первое стихотворение изображает сцену прощания лирического героя, решившего начать самостоятельную жизнь, с родным домом и близкими людьми. Во второй части цикла повествуется о жизни матери, сосланной в сибирскую тайгу как члена раскулаченного семейства. Третье стихотворение посвящено похоронам мамы лирического героя, а содержание последнего стихотворения возвращает поэта в его детство, в котором молодая мать окружает любовью и заботой своих детей.
Структурная система представляет собой форму катренов в сочетании с перекрестной рифмовкой, при этом в качестве стихотворного размера поэт использует амфибрахий, позволяющий передать яркую эмоциональную окраску стихотворениям в виде грусти, тоски и душевных переживаний.
Стихотворения цикла характеризуются своеобразными особенностями, представленными разнообразными средствами художественной выразительности, применяемыми в произведении. Среди художественных приемов выделяются развернутые метафоры, точные сравнения, сочные эпитеты, а также используются гипербола и перифразы, усиливающие поэтическую восприимчивость искреннего сыновьего признания в любви к матери. Кроме того, в третьем стихотворении автор применяет прием контрастного изображения, противопоставляя в образе работающего садовника, олицетворяющего обобщенный жизненный образ, труд могильщика, символизирующего образ смерти.
Отличительной особенностью произведения «Памяти матери» является его стилистическая структура, в которой сочетается многоголосие выразительных стилей в форме протяжного, напевного говора, характерного для жителей среднерусской полосы, а также обычного, но при этом быстрого, повествования. Благодаря данному приему произведение воспринимается в качестве эпического сочинения, в котором личная судьба героя воплощается в народной судьбе.
Финальная часть поэтического цикла подчеркивается эпиграфом, взятым автором из текста народных песен, выражая пронзительную атмосферу душевного состояния лирического героя.
Анализ стихотворения Памяти матери по плану
Возможно вам будет интересно
- Анализ стихотворения День Брюсова
Произведение относится к стихотворениям раннего творчества автора, написанным в жанре символизма, приверженцем которого являлся поэт.
- Анализ стихотворения Блока Ветер принес издалека
Данный стих появился во втором месяце зимы. Начинается он с чувств, предвидений приближающейся весны, свидания с любимым человеком. В то время А. Блок безумно влюблен Л. Д. Менделееву, дочь друга, но их встречи очень редки
- Анализ стихотворения Еще вчера, на солнце млея Фета
Афанасий Фет является приверженцем искусства, которое принято считать чистым, его творчество стало ярким доказательством присутствия импрессионизма и на литературном поприще.
- Анализ стихотворения Тютчева Как хорошо ты, о море ночное… 5 класс
Стихотворение «Как хорошо ты, о море ночное…» Фёдора Тютчева написано в 1865г. И посвящено памяти возлюбленной Елене Денисьевой. Денисьева умерла годом ранее и поэт, как утверждают современники
- Анализ стихотворения Ива Фета
Творческую жизнь Фета можно поделить на 2 периода. Сначала его произведения были милыми и прекрасными. Потом поэзия Фета стала грустной и меланхоличной. Причиной его грусти стала смерть Марии Лазич.
(Иллюстрация Петрова-Водкина "Мать" )
Каждый поэт в своём творчества обращается к теме матери. Каждый поэт находит особые слова, чтобы выразить свою безграничную любовь и признательность женщине, давшей ему жизнь. Для Александра Трифоновича Твардовского образ матери, родной и нежно любимой, переплетается с образом всех российских матерей. Это признание в сыновей любви, как обычно, только задним числом понимающей всю материнскую мудрость и терпение. Цикл стихотворений «Памяти Матери» является одним из самых пронзительных произведений в советской литературе.
Поэма о материнской любви
Без преувеличения эти стихотворения вместе можно назвать поэмой по своему построению и значимости. Цикл состоит из четырёх самостоятельных частей, в каждой из которых рассматривается своя грань взаимоотношений Твардовского с матерью. В каждой из этих частей поэт пытается выписать образ родного для него человека, как и образ и всех матерей трудного времени. Первая часть описывает обычные события взросления сына и ухода его в большую жизнь. Поэт описывает события своей жизни и поспешное прощание с матерью, а каждый из нас узнаёт в этом собственные промахи и невнимательность к родному человеку.
Вторая часть содержит воспоминания о чувствах матери в таёжной сибирской ссылке. Как многих русских людей, её не страшил тяжёлый труд и суровые условия жизни. Более всего её беспокоила возможность быть похороненной на неуютном таёжной кладбище прямо за бараками. Верность родным могилам и месту успокоения всегда была характерна для русских людей. Как тонко прописано у Твардовского это желание быть упокоенной дома, на родине. Третья часть продолжает эту тему. Матери поэта посчастливилось вернуться на родину, и была она похоронена на родном кладбище, но для сына похороны матери - тяжёлая событие в жизни. Твардовский нашёл сравнение работы двух копщиков с садовниками, так близко похожа их работа и так далека она по смыслу. Настроение растерянности, желание покончить с этим действом быстрее объясняется нежеланием умом принять эти похороны. Наверное, многие проходили через такое.
Воспоминание, общение с уже потерянной матерью, долгие раздумья о ней после смерти выразились в четвёртой части стиха. Здесь приводятся воспоминания о матери уже в новом их понимании. Через старую песню, привезённую в ссылку с родины, через размышления о нелёгкой жизни матери, о старении и словах о последнем перевозе, как о естественном ходе событий. Как в мифах древней Греции, как в старинной русской традиции. Здесь скрывается глубинный философский смысл жизни каждого. И только остаётся горькое сожаление, что не смог, не захотел, не успел понять мать свою лучше, при жизни.
Художественные приёмы стихотворений
Все четыре части цикла написаны в определённом стиле. От простого быстрого повествовательного, до протяжно-напевного, характерного для среднерусского говора. Сам размер строфы настраивает на определённое восприятие. То ли это тихие сетования о тяжести житья и боязни упокоится вдали от родины, то ли это распев народной песни о прощании молодой женщины с родителями выходя замуж. И только последняя часть стихотворения написана кратким языком ребёнка разговаривающего с мамой, неумелым стихом начинающего поэта-мальчика. И эти строки кажутся выразительнее всего.
УДК 821.161.1
ТА. Пономарева
ПОЭТИКА ЦИКЛА А.Т. ТВАРДОВСКОГО «ПАМЯТИ МАТЕРИ»
В статье рассматриваются мотивы памяти, дома, дороги, переправы, «последнего срока», хронотоп, межтекстовые связи в цикле А. Твардовского «Памяти матери». Лирические эмоции связаны с эпическими темами: судьба женщины, трагическая история народа в тридцатые годы ХХ в., гибель традиционного уклада под напором цивилизации.
Цикл, дом, разлука, дорога, перевоз.
The motives of memory, home, road, ferry,"deadline", chronotope, intertextual connections in A. Tvardovskiy"s cycle "In mother"s memory" are considered in the article. Lyrical emotions are associated with the epic themes: the fate of the woman, the tragic story of the people in the 30s of the XXth century, the loss of the traditional way under the influence of civilization.
Cycle, home, parting, road, ferry.
Основной темой поэзии А.Т. Твардовского является судьба народная, которая раскрывается, прежде всего, в его поэмах, связанных с важнейшими вехами русской истории ХХ в. Его творчество воплощало общественное сознание времени, в его героях сконцентрированы основные черты национального характера, национального мировосприятия. Тридцатые годы - это поэма «Страна Муравия» как отражение эпохи коллективизации; сороковые - «Василий Теркин» и «Дом у дороги», отразившие героику и трагедию войны; пятидесятые - шестидесятые - «За далью - даль» с ее пафосом послевоенных «великих строек»; «Теркин на том свете» - это сатира на существенные изъяны нашей действительности, обнаружившиеся ко второй половине ХХ столетия; «По праву памяти» - памятник великой боли тридцатых.
Твардовский - большой русский поэт и советский классик, советский по поэтике, мировидению, его называют «советским человеком в идеале» . Т.А. Снигирева справедливо отмечает, что в оценке его творчества сталкиваются не только политические и идеологические пристрастия, но и разнообразные художественно-эстетические вкусы . При заметной эволюции миропонимания Твардовский отличается устойчивостью стилевой манеры, далекой от внешнего экспериментаторства, что обусловлено ориентацией на массового, неискушенного читателя. Но эта внешняя простота, «непоэтичность» - кажущаяся. «Простой стиль» (Т.А. Снигирева) Твардовского, который рождался в результате борьбы с самим собой, с внешним описательством, длиннотами, отличается гармонией стиха, богатством тропов и стилистических фигур, ассоциативностью мышления, точностью и символизацией образов, поэтической условностью.
В сознании читателей эпос Твардовского нередко заслоняет его лирику. В его творчестве 1920 -1930-х гг. лиризм почти не заметен, он проявляется лишь в некоторых стихах, посвященных женской судьбе, да в пейзажных деталях. Лирическое начало мощно заявило себя в период Великой Отечественной войны, оно связано с образом «Я» - повествователя в «Книге про бойца», с открытостью авторского высказывания «Дома у дороги», обнаруживается в стихах, посвященных нравственно-философскому
переживанию войны. Послевоенная поэзия Твардовского наполняется философскими размышлениями, интонациями разговора-исповеди. Тема судьбы народа и родины раскрывается не только эпически, но и через судьбу лирического героя. Появляются новые темы - искусства, «жестокой памяти», «вины без вины», «последнего срока».
Маленькая книга «Из лирики этих лет» (1959 -1967) получила Государственную премию 1967 г. Стихи 1959 - 1967 гг., вошедшие в сборник, явили читателю новый образ автора, не эпического повествователя, но тонкого лирика.
Стремление сочетать эпику с лирическим словом о человеке и мире объясняет интерес Твардовского к циклу. В современной науке цикл понимается как «особый тип целостной организации» , «объединение групп самостоятельных произведений в новые многокомпонентные художественные единства» . Главным композиционным приемом в цикле является повторяемость и соотносимость друг с другом содержательных и формальных элементов, благодаря чему обеспечивается «большая целостность», раскрываются дополнительные смысловые значения текста.
Системное единство обеспечено на текстовом уровне «запрограммированными» (И. Фоменко) автором внутрицикловыми связями - общим заглавием, композицией (последовательность текстов-частей), единством форм повествования) - и «неза-программированными» (особый метасюжет, формирующийся на основе межтекстовых взаимодействий, пространственно-временные отношения, ключевые слова и образы, стилистические, лексические, языковые, ритмические повторы). На уровне художественного мира цикловая целостность определяется проблемно-тематической общностью и концептуально-стью в осмыслении действительности, которая, в свою очередь, порождает единство авторской точки зрения.
Цикловые формы были характерны для всего творческого пути А.Т. Твардовского: стихотворные циклы «Сельская хроника», включающий мини-цикл «Про деда Данилу» в тридцатые годы, «Фронтовая хроника» времен войны, куда в свою очередь вошли циклы «В снегах Финляндии» (о финской войне 1939
1940 г.), «Юго-Западный фронт», «Смоленщина», «Возмездие», эпические по своей родовой природе, цикл очерков «Родина и чужбина» (1947).
Лирический цикл «Памяти матери» был создан Твардовским в 1965 г. после смерти матери поэта и был опубликован в сборнике «Из лирики этих лет». И все же эпическая природа дарования Твардовского проступает сквозь лирические эмоции: цикл, в основу которого положено авторское переживание, раскрывает эпические темы: судьба женщины, трагическая история народа в тридцатые годы ХХ в., гибель традиционного деревенского уклада под напором цивилизации.
«Памяти матери» представляет собой «первичный» авторский цикл с общим заглавием. Он изначально был «запрограммирован» как циклическое образование. И отдельные стихотворения, не имеющие собственных заглавий», никогда не публиковались вне цикла. Заглавие соотносится с главной темой произведения - жизни и смерти и связанными с ней мотивами памяти и горя.
Для цикла Твардовского характерен обзорный, по терминологии М.М. Гина, принцип композиции, т.е. такое «построение произведения, при котором организующим центром является не единый фабульный стержень, а единство идейно-тематического задания, проблематика, угол зрения, под которым и в соответствии с которым отбирается материал» .. Внутренний сюжет цикла определяется развитием мотива памяти, который соединяет все компоненты произведения и обеспечивает целостность текста. Этот мотив развивается по законам ассоциаций, которые и определяют движение авторской мысли. Вехи жизни человека, понимание скоротечности жизненного пути, обрывающегося смертью матери в первом стихотворении сменяются рассказом о ссылке, самом трагическом событии в жизни матери поэта, данном через ее воспоминания. Затем мысль автора вновь обращается к настоящему, к реальности смерти, картине похорон, чтобы вновь в четвертом стихотворении через судьбу женщины-матери осознать приближение собственного последнего срока.
Четыре стихотворения, входящие в цикл, образуют два композиционных кольца. Первое и последнее стихотворения закольцовывают цикл. Они представляют собой лирическое обобщение человеческой судьбы, которая раскрывается через триаду: мать -сын - дом.
Во втором и третьем стихотворениях, входящих в «малое» кольцо, происходит сужение сюжета, переход от общего плана к конкретному, от изображения человеческой жизни к трагической ситуации - ссылка, смерть близкого человека. Но и здесь частное воспринимается как отражение типических обстоятельств социальной реальности тридцатых годов (второе стихотворение) или самого земного бытия (третье стихотворение).
Ритмический рисунок цикла соответствует кольцевой композиции. Первое стихотворение написано трехстопным амфибрахием. Еще Н. Гумилев отмечал, что «у каждого метра есть своя душа, свои особенности и задачи», и считал, что амфибрахий «говорит о покое божественно-легкого и мудрого бы-
тия» . Семантический ореол трехстопного амфибрахия, по утверждению М. Гаспарова, сопрягается с мотивом возвращения на родину, семантикой памяти , формообразующей в цикле Твардовского.
Протяжность амфибрахия перекликается с певучестью четырехстопного хорея, в последнем стихотворении цикла.
Два срединных стихотворения написаны классическим размером - «всеядным», семантически «размытым» (М. Гаспаров) ямбом. У Твардовского он связан с темой смерти.
В композиции произведения большую роль играет принцип троичности, соответствующий трем главным концептам цикла: жизнь - смерть - дом, которые связываются мотивом дороги, сквозным в поэтическом мире Твардовского. Тема смерти -«крайнего срока» - и мотив прощанья обозначены автором в самом начале произведения:
Прощаемся мы с матерями Задолго до крайнего срока... . 1
Жизнь лирического героя осмыслена как уход -отдаление от матери, драматизм которого в житейской суете не осознается. В первом стихотворении даны образы трех разлук, и само слово разлука повторяется в тексте также три раза. Первая разлука -расставание с родительским домом «в нашей юности ранней». Грамматическая форма первого лица множественного числа («нашей», «мы») воссоздает типическую психологическую коллизию прощанья с детством. Герой устремлен в будущее и «к назначенной рвется разлуке». Сходные чувства молодого героя «перед отлетом» получат более развернутую характеристику в первой главе поэмы Твардовского «По праву памяти», над которой поэт начал работать в это же время.
Вторая разлука, «еще безусловней», обусловлена появлением у сына собственной семьи: «А там - за невестками - внуки...» Авторские тире не столько имеют грамматическую функцию (с формальной точки зрения они факультативны), сколько обозначают вехи жизненного пути. Графика первого стихотворения имеет свои отличия, Твардовский использует отступ: четные стихии сдвинуты вправо, таким образом графический рисунок выделяет каждую строку стихотворения. Прерывистый ритм тире и многоточие подчеркивают неумолимый бег времени и служат знаками обрыва привычного хода жизни. Третья, «самая последняя разлука», наступает все же неожиданно «вдруг», и тема смерти возникает внутри строфы.
А там - за невестками - внуки... И вдруг назовет телеграмма Для самой последней разлуки Ту старую бабушку мамой.
Твардовский сумел в немногих словах раскрыть
знакомую всем нам житейскую ситуацию, когда не только внуки, но и собственные дети начинают называть мать бабушкой, но ее смерть возвращает к детству, что усиливает чувство утраты.
При этом слово «смерть» в цикле вообще не встречается. В первом стихотворении смерть заменена эвфемизмом «самая последняя разлука». Это обусловлено народным табуированием и тем, что реальность смерти еще не пережита повествователем.
В двух центральных стихотворениях смерть маркирована словами «помирать», «кладбище», «погост», «могилки», лексемами, связанными с «похоронным обрядом - «яма», «могильщики», «первый ком», «крышка», «закапывать навек». Второе стихотворение воссоздает трагический период в жизни семьи Твардовских, которая в 1931 г. была раскулачена и сослана на Уральский север. Уже в первом стихе заявлен мотив нежеланной дороги, насильственного пути: «В краю, куда их вывезли гуртом». Хотя родители и братья поэта вернулись из ссылки, в цикле она рисуется как пространство смерти, и частная история приобретает обобщенный смысл, раскрывающий общую трагедию народа тридцатых годов. Этому способствуют лексические и грамматические средства: «в краю, куда их вывезли гуртом».
В стихотворении воссозданы воспоминания матери «про то, что минуло». Они представлены как лирические авторские переживания. Скупо говорится о лишениях: «Всего там было - холода и голода». Невыносимость жизни раскрывается через образ мечты. Мать мечтает не о том, чтобы выжить, а о последнем упокоении на сельском кладбище.
Стихотворение строится на контрастных сопоставлениях. Сталкиваются два пространственных образа - чужедальщина и родимая сторона. Север характеризуется как замкнутое и безжизненное пространство, край света, «тайгою запертой», «где ни села вблизи, не то что города», с глухими нелюдимыми лесами. Такие детали, как бараки, вековые пни, коряги усиливают впечатление неухоженного места.
Родимая сторона раскрывается как крестьянский природный мир красоты и благодати: «дом и двор со всеми справами», взгорок с кудрявыми березами, большак, дорожная пыль. Твардовский использует традиционные приметы русского национального пейзажа: березы, дорога.
Двум пространствам соответствуют образы двух кладбищ. Одно - таежное, немилое, «так-сяк, не в ряд нарытая земля», где «ни деревца, / Ни даже тебе прутика единого», за стеною, «сразу за бараками», постоянно напоминающее о близости смерти. Уменьшительная форма могилки создает ощущение заброшенности, сиротливого одиночества.
Если в начале цикла образ матери обрисован скупо, подчеркнута лишь ее доброта и заботливость («добрые руки»), то во втором стихотворении создается целостный характер русской женщины с ее смирением перед испытаниями, терпением, стойкостью к лишениям, с любовью к родным местам, способностью чувствовать красоту родной природы.
Во втором стихотворении также обнаруживается принцип троичности. Создается образ еще одного
кладбища, а через него и третий образ мира - современного городского уклада. Современное место упокоения раскрывается с помощью эффемизма-метафоры, основанной на бытовых реалиях, которая усиливает трагизм смерти:
Досталось прописаться в тесноте На вечную квартиру коммунальную.
Негативная коннотация создает впечатления небрежения к сакральному пространству, которое усиливает упоминание о «не тех» березах над материнской могилою.
К концу стихотворения укрупняется масштаб повествования. Разрушение мечты матери быть похороненной на родном кладбище объясняется не личными обстоятельствами, а исчезновением традиционного природного мира-дома, которое в контексте стихотворения воспринимается как следствие высылки:
А тех берез кудрявых - их давно На свете нету. Сниться больше нечему.
Метр стихотворения несет ощутимую смысловую нагрузку. Нечетные строки представляют собой пятистопный ямб с мужскими рифмами, четные - пятистопный ямб с приращением, удлиняющим строку, дактилическими рифмами, и пиррихиями во второй либо четвертой стопе.
Теперь над ней березы, хоть не те,
и± и± и±и и и ±
Что снились за тайгою чужедальнею.
и± и ии ± и ±и ± и и
Досталось прописаться в тесноте
и± и± и±и и и ±
На вечную квартиру коммунальную.
и± и ии ± и и и± и и
Неупорядоченные пиррихии «разбавляют» метрическую строгость размера, создавая интонацию раздумья.
В третьем стихотворении «Как не спеша садовники орудуют» явлен тот же ямбический размер, но ритмический рисунок усложняется, что обусловлено идейно-эмоциональным содержанием стихотворения. Автор конкретизирует тему смерти и обращается к самому тяжелому моменту похоронного обряда, когда засыпают могилу. Скупое описание городского кладбища («песок, гнилушки, битый камень») продолжает мотив десакрализации, начатый предыдущим текстом.
Мать в этом стихотворении не названа, как и сын. «Я» выступает как свидетель. Его горе передано косвенно через развернутое сопоставление неспешного труда садовников - для жизни - и, «пожарный навык» работы могильщиков, «рывком», «без передышки».
Пятистопный ямб начальной строфы с пиррихия-ми в каждой конечной стопе соответствует ритму неспешной работы.
Как не спеша садовники орудуют
ии Ul uIU и и l U U
Над ямой, заготовленной для дерева:
Ul U UUlU U U l U U
На корни грунт не сваливают грудою,
Ul U lulu U U l U U
По горсточке отмеривают.
Но как могильщики - рывком -
Давай, давай без передышки, -
Едва свалился первый ком,
И вот уже не слышно крышки.
Метр передает двойственность чувств лирического героя: мучительное переживание последнего прощания и быстрого исчезновения родного человека в пропасти земли и невыносимость горя, которое невозможно более терпеть. Этим обусловлен, казалось бы, парадоксальный вывод из сравнения двух видов деятельности - садовников и могильщиков: «Ведь ты им сам готов помочь, / Чтоб только все - еще короче».
Последнее стихотворение построено на тексте народной песни, слова которой вынесены в эпиграф и трижды повторяются в самом стихотворении:
Перевозчик-водогребщик,
Парень молодой,
Перевези меня на ту сторону,
Сторону - домой.
Четырехстопный хорей придает стихотворению протяжность. «Специфика 4-стопного хорея - это его связь с песней», - пишет М. Гаспаров, - прежде всего народной, причем не только лирической, а и эпической. «Во всей восточноевропейской силлабо-тонике хорей ощутимо противостоит ямбу как метр национальный, народный - метру заемному и книжному .
Центральными в стихотворении является ключевые для поэзии Твардовского образы перевоза-переправы к другому берегу жизни, и дома, которые появились впервые в поэме «Страна Муравия» (1936) и прошли через все его творчество.
Стихотворение начинается как воспоминание-диалог сына еще с живой матерью:
Ты откуда эту песню, Мать, на старость запасла?
Не откуда - все оттуда, Где у матери росла.
В последнем стихотворении Твардовский вновь прибегает к принципу троичности и создает образы трех домов и трех разлук, обусловленных темой женской судьбы, которая маркирована песней. Первый дом - родительский, «родимая сторона». Повторяется словосочетание из второго стихотворения, в
котором контраст «чужого» и «своего» имел пространственный характер. В последнем стихотворении даль пространства сменяется далью времени, песня звучит «из далекой-предалекой / Деревенской старины», исчезнувшей в истории.
В стихотворении повторяется мотив ухода из родительского дома, с которого начинался цикл. Но смысл его меняется. Для женщины первая разлука связана с замужеством:
Там считалось, что прощалась Навек с матерью родной, Если замуж выходила Девка на берег другой.
Вторая разлука и «иные перевозы» связаны с высылкой семьи на Север. Образ дома расширяется до родимого края. Вновь обнаруживается мотив вынужденной, тяжелой дороги:
Как с земли родного края Вдаль спровадила пора.
Даже снег визжал больнее Под полозьями саней.
Экспрессивный глагол «визжать» и сравнительная степень наречия, на первый взгляд, детализируют пейзажную картину, но вместе с тем они создают образ насилия, боли, которые характеризует не только жизнь матери, но и проецируются на состояние целого народа.
Помогают выжить воспоминания, песня о перевозчике, парне молодом:
Но была, пускай не пета, Песня в памяти жива. Были эти на край света Завезенные слова.
В конце стихотворения возникает третий образ «последнего перевоза», который соотносится уже не только со смертью матери, но и с мотивом «последнего срока» сына. Перевозчик - парень молодой превращается в «старичка седого», мифологического Харона. Дом в финале стихотворения - это вечный дом, «иной мир», «та сторона»:
Перевозчик-водогребщик, Старичок седой Перевези меня на ту сторону, Сторону - домой...
Мотив последнего «жесткого» срока прослеживается во всей поэзии Твардовского второй половины шестидесятых годов. Вместе с тем цикл не оставляет пессимистического впечатления. Во многом это обусловлено тем, что в цикле воплотилось христианское понимание судьбы, создан крестьянский характер.
Не будучи христианином и считая себя атеистом, Твардовский отразил многие христианские ценности и представления крестьянской Руси.
Литература
1. Гаспаров, МЛ. Семантический ореол пушкинского четырехстопного хоре/я / М.Л. Гаспаров // Метр и смысл. Об одном механизме культурной памяти. - М., 1999. -URL: ruthenia. ru>document/526619.html
2. Гаспаров, МЛ. Семантический ореол трехстопного амфибрахия / М.Л. Гаспаров // Проблемы структурной лингвистики. - М., 1980. - С. 174 - 191.
3. Гин, ММ. О своеобразии русского реализма Некрасова / М.М. Гин. - Петрозаводск, 1966.
4. Гумилев, Н.С. Переводы стихотворные / Н.С. Гумилев. - ПГ., 1919. - URL: dugward.ru>library/gumilev/ gumilev_perevody
5. Ляпина, Л.Е. Литературная циклизация (к истории изучения) / Л.Е. Ляпина // Русская литература. - 1998. -№ 1. - С. 170.
6. Ляпина, Л.Е. Русские литературные циклы / Л.Е. Ляпина. - СПб., 1993.
7. Смирнова, Л.Г. Творчество А.Т. Твардовского и христианство / Л.Г. Смирнова // Идеи христианской культуры в истории славянской письменности: Материалы научной конференции 4.05.2000 г. - Смоленск, 2001.
8. Снигирева, ТА. «Простой стиль» А.Т. Твардовского и проблемы его восприятия / Т.А. Снигирева // ХХ век. Литература. Стиль. - Екатеринбург, 1994. - Вып. 1. -С. 192 - 199.
9. Твардовский, А.Т. Памяти матери / А.Т. Твардовский // А.Т. Твардовский. Из лирики этих лет. - М., 1967.
Г.В. Судаков
РУССКАЯ РЕЧЬ КОНЦА XVIII ВЕКА В ОЦЕНКЕ СОВРЕМЕННИЦЫ
В статье рассматриваются особенности русского языка конца XVIII в., отраженные в мемуарах Е.П. Яньковой: речевой этикет и светский жаргон, новые лексико-фразеологические явления, этнографизмы и просторечие, специфические грамматические формы и варианты слов. Фрагменты, иллюстрирующие оценки «бабушкой» прошлых и новых языковых явлений, позволяют фиксировать время новаций, их семантические и стилистические оттенки, сферу употребления.
Русский язык конца XVIII - начала XIX вв., речевой этикет, светский жаргон, лексико-фразеологические новации, просторечие, языковая рефлексия.
The article deals with the peculiarities of the Russian language at the end of the 18th century reflected in the memoirs of E. P. Yankova: speech etiquette and high-society jargon, lexical and phraseological innovations, ethnographisms and colloquialisms, specific grammar forms and variants of words. Fragments illustrating «grandmother"s» estimation of past and new linguistic phenomena allow recording the time of innovations, their semantic and stylistic nuances, and the scope of their usage.
The Russian language at the end of the 18th century, speech etiquette, jargon of high society, lexical and phraseological innovations, colloquialisms, language reflection.
Исследование выполнено на основе текста под названием «Рассказы бабушки: Из воспоминаний пяти поколений, записанные и собранные ее внуком Д. Благово» . Бабушка - Елизавета Петровна Янь-кова, - внучка историка В.Н. Татищева, родилась 29 марта 1768 г. Она прожила всю жизнь в Москве, где и скончалась в 1861 г. в возрасте 93 лет, «... рассказывала с удивительною подробностью, ... она была живою летописью всего XVIII столетия и половины Х1Х» . Ее рассказы внук Димитрий Димит-риевич Благово записывал с 1847 г. .
Таким образом, мы имеем дело с воспоминания -ми в воспоминаниях:
1. Здесь воспроизводятся разновременные воспоминания двух субъектов: бабушки - о времени своей бабушки, своей матери и о своем времени (преимущественно последняя четверть XVIII в. и первая четверть Х1Х в.); внука - о рассказах бабушки, услышанных после 1846 г.; таким образом, каждый фрагмент воспоминаний будет иметь две даты: время, о котором рассказывается, и время, когда это записано;
2. Оба субъекта мемуаров: бабушка и внук - нестандартные личности, имеют много знакомых и хорошо информированы; они хорошо воспитанны и образованны, понимают ценность сведений о прошлом, в том числе о повседневности.
В тексте есть формальные сигналы, позволяющие фиксировать внимание читателя на новом, необычном или становящемся употребительным: графическое выделение (курсив, скобки), вставочные или поясняющие выражения типа «смертоносное поветрие, которое называют холерой» .
При анализе учитываем замечания, характеризующие речевые вкусы в русском дворянском обществе конца ХVIII в.: «(О Карамзине - Г.С.) Многие его критиковали за то, что он пишет разговорным языком, а другие его за это-то именно и хвалили» .
Переходим к оценке лексико-фразеологических средств, связанных со сферой дворянского быта.
«В простые дни, когда за-свой обедают, и то бывало у бабушки всегда: два горячих - щи да суп или