Польская кампания Красной армии сентября 1939 года, в советской историографии известная как освободительный поход в Западную Украину и Западную Белоруссию, завершилась присоединением к Советскому Союзу этих территорий, в основной своей массе утраченных по итогам Рижского мира 1921 года. В настоящее время они входят в состав Гродненской и Брестской областей Белоруссии, а также Волынской, Ровненской, Львовской, Ивано-Франковской и Тернопольской областей Украины.
Конец Польши
Действия Советского Союза, войска которого 17 сентября 1939 года вступили на территорию, тогда ещё формально входившую в состав Польши, в истории носят дискуссионный характер. Так, основная часть современных польских исследователей трактует эти события, как агрессию СССР против Польши и раздел страны между нацистской Германией и коммунистическим Советским Союзом в результате «преступного» пакта Молотова-Риббентропа. При этом поляки категорически не любят вспоминать, что к моменту перехода красноармейцами государственной границы Польша как государство фактически перестала существовать. Её вооружённые силы были разгромлены вермахтом, а правительство сбежало в Румынию. К тому же менее чем за год до этого Польша без каких бы то ни было угрызений совести в союзе все с той же гитлеровской Германией «оттяпала» у Чехословакии Тешинскую область.
В любом случае, серьёзного сопротивления поляки не оказывали, и в основном сдавались в плен. 19 сентября советские войска заняли Вильно (Вильнюс), который спустя месяц был передан Литве, о чем нынешние власти этой страны предпочитают не вспоминать. В Западной Белоруссии 17 сентября Красная армия вошла в Барановичи, 22 сентября - в Гродно, Белосток и Брест, 24 сентября - в Сувалки. На территории Западной Украины 17 сентября были заняты Ровно и Тернополь, 18 сентября - Дубно и Луцк, 19 сентября - Станислав и Галич, 20 сентября - Владимир-Волынский, 21 сентября - Ковель, 22 сентября - Львов и Стрый, 24 сентября - Дрогобыч, 26 сентября - Холм, 27 сентября - Яворов, 29 сентября - Перемышль.
Военная операция по разоружению польских вооружённых формирований фактически закончилась к 1 октября 1939 года. По договорённостям с немецкой стороной была установлена демаркационная линия, которая не выходила за пределы так называемой линии Керзона - восточной границы Польши, установленной странами Антанты ещё в конце 1919 года.
Перенос пограничного столба на освобожденной территории на границе СССР с Польшей/Фотохроника ТАСС
Реакция Запада
Примечательно, что западные союзники Варшавы - Великобритания и Франция, которые 3 сентября 1939 года, через два дня после начала немецкого вторжения в Польшу, объявили войну Германии, восприняли действия СССР как нечто само собой разумеющееся. Да, имела место и громкая парламентская речь британского премьер-министра Чемберлена о «ноже, вонзенном в спину Польши» и антисоветские статьи в западной прессе. Но все это очень быстро закончилось.
Уже 27 сентября 1939 года бывший британский премьер Дэвид Ллойд-Джордж в письме польскому дипломатическому посланнику в Лондоне заявил, что действия СССР нельзя сравнивать с действиями нацистской Германии, так как «русские войска заняли территорию, которая не была польской и которая была силой занята поляками после Первой мировой войны». Также он признал, что жители польской Украины имеют право на воссоединение с жителями советской Украины. Схожую позицию занял и Уинстон Черчилль, через несколько месяцев занявший пост премьер-министра Великобритании. 1 октября 1939 года он заявил, что России необходимо было выйти на эту линию, чтобы защитить себя от возможной агрессии со стороны гитлеровской Германии.
Помощь «братьям по классу»
Западная Белоруссия. Старая крестьянка приветствует бойцов и командиров Красной армии в местечке Молодечное. Фотохроника ТАСС
Действия Советского Союза в сентябре 1939 года были полностью оправданы как с военно-политической точки зрения, так и с точки зрения исторической целесообразности. Фактически произошло воссоединение западнорусских земель, которые ранее были отторгнуты от России. Правда, в советской пропаганде основной упор делался отнюдь не на этот принципиальный момент, а на классовую солидарность - «освобождение трудящихся Западной Украины и Западной Белоруссии от польских панов, помещиков и буржуев». Это выразилось в популярной песне на стихи Евгения Долматовского и Владимира Луговского:
«Мы идём за великую Родину
Нашим братьям по классу помочь.
Каждый шаг, нашей армией пройденный,
Прогоняет зловещую ночь!»
При этом в директивах политуправлений РККА также акцентировалось внимание на польском шовинизме в отношении «братских нам народов Западной Украины и Западной Белоруссии» и разжигании национальной розни, в частности, запрете украинского и белорусского языка.
Стоит сказать, что подавляющая часть населения западнорусских земель приветствовала приход Красной армии и встречала советских военнослужащих цветами и красными флагами. Созданные на взятой под контроль территории Западной Украины и Западной Белоруссии органы советской власти и избранные Народные Собрания выступили за присоединение к Советскому Союзу. 1-2 ноября 1939 года Верховный Совет СССР удовлетворил соответствующие обращения. Так, Западная Украина и Западная Белоруссия вошли в состав УССР и БССР соответственно.
Присоединение Западной Украины, 1939 год. Западная Украина. Львов. Колонна трудящихся на праздновании 7 ноября. Фото М. Озерского /Фотохроника ТАСС
Почему современная Украина имеет меньше прав на Львов, чем Польша
Ведя речь о присоединении к Советскому Союзу западнорусских земель Галиции и Волыни, следует сказать, что именно тогда, в 1939-1940 годах, советским руководством в лице Сталина было завершено территориальное формирование государственного образования под названием Украина, которое с небольшими изменениями сохранилось до сегодняшнего дня. К сожалению, не шло и речи о возвращении указанных территорий в общерусское пространство. Скорее даже наоборот, коммунистическая власть сделала всё для того, чтобы их полностью украинизировать. В связи с этим проводимая киевским режимом политика декоммунизации и отказа от правопреемственности с УССР в пользу националистической УНР представляет собой борьбу с отцами-основателями Украины и… акт сепаратизма. Да-да, именно акт сепаратизма и никак иначе. Ибо в сложившихся реалиях Польша, считающая себя правопреемницей Второй Речи Посполитой, имеет куда большее право на потерянные в 1939 году территории, нежели современная нацистская Украина, объявившая войну советскому наследию и провозгласившая себя правопреемницей УНР.
В подтверждение вышесказанному приведем конкретный исторический факт. Один из кумиров украинских националистов Симон Петлюра, который в 1918-1920 годах был главой Директории (правительства) УНР, в апреле 1920 года подписал с польским диктатором Юзефом Пилсудским Варшавское соглашение. В соответствии с этим документом вся Западная Украина, включая Галичину, часть Волыни, а также Лемковщину, Холмщину и Надсанье, признавалась территорией Польши. Таким образом, Петлюра, рассчитывавший на польских штыках вернуться в Киев, своими собственными руками передал Польше территорию бывшей Западно-Украинской народной республики (ЗУНР), с которой 22 января 1919 года он подписывал «Акт злуки» (договор об объединении). В честь этого «Акта злуки», со скрипом просуществовавшего чуть больше года, на Украине со времен Кучмы отмечается «день соборности», а Петлюра возведен в ранг национального героя.
Впрочем, ничего нового, какая страна - такие и герои.
Союз Советских Социалистических Республик расположен на территории двух частей света - в восточной половине Европы и на севере Азии.
Он протянулся на 4,5 тыс. км с севера на юг и более чем на 9 тыс. км с запада на восток. Крайняя северная точка СССР на материке - мыс Челюскин - лежит под 77°43′ с, ш.; самая северная островная - на острове Рудольфа (Земля Франца-Иосифа) под 81°51′ с. ш. Крайняя южная точка находится в Средней Азии, южнее поселка Кушки, под 35°08′ с. ш. В Калининградской области на Балтийской косе под 19°33′ в. д. (а на берегу Вислинского залива под 19°38′ в. д.) лежит крайняя западная точка страны; крайняя восточная материковая - на Мысе Дежнева на Чукотке, под 169°40′ з. д.; самая восточная островная - в Беринговом проливе на одном из островов Диомида.
СССР самая большая по площади страна мира. Вместе с островами его территория составляет 22,4 млн. км 2 . Это превышает площадь крупнейшего государства Западной Европы - Франции в 40 раз. В пределах СССР можно трижды разместить территорию США (без Аляски), дважды всю Европу.
Природные условия СССР отличаются исключительным разнообразием: на севере страны арктические пустыни и тундры, в которых температура воздуха самого теплого месяца близка к 0°, а на юге субтропические районы, где зима настолько тепла, что в самом разгаре ее можно встретить цветущие растения; хвойная тайга и сфагновые болота на севере и черноземные степи, полупустыни и пустыни на юге; воздух Колхиды насыщен влагой, годовая сумма осадков здесь превышает 2500 мм, а на той же широте в Средней Азии лежат пустыни Кара-Кумы и Кызылкум, где в год выпадает 150-100 и менее миллиметров осадков; однообразные равнины и низменности - Русская, Западно-Сибирская и Туранская чередуются с высокими горными хребтами и плоскогорьями; Пик Сталина на Памире - самая высокая вершина СССР - поднимается на 7495 м над уровнем океана, а обширная Прикаспийская низменность лежит ниже его уровня; на полуострове Мангышлак находится сухая впадина Караги (Батыр), которая имеет абсолютную отметку - 132 м ниже уровня океана.
Природные условия СССР благоприятны для развития самых разнообразных отраслей земледелия и животноводства.
В недрах страны заключены крупные запасы полезных ископаемых. Советский Союз обеспечен всеми видами минерального сырья, необходимого для промышленного развития. По запасам таких важнейших полезных ископаемых, как уголь, железо, медь, марганец, свинец, цинк, вольфрам, СССР занимает первое место в мире, по запасам нефти - одно из первых в мире.
Повсюду - в тундре и субтропиках, в степях и на высокогорных пастбищах - самоотверженно трудятся советские люди. В СССР уже не осталось таких районов, куда бы «не ступала нога человека», даже во льдах Центральной Арктики теперь постоянно работают дрейфующие научно-исследовательские станции.
Крупные размеры территории Советского Союза обусловливают большую протяженность его границ - около 60 тыс. км; при этом на долю морских границ приходится 43 тыс. км. Характер границ на севере, западе, юге и востоке страны неодинаков.
Северная граница СССР морская. Она пересекает Северный Ледовитый океан до полюса примерно по меридианам крайних западной и восточной точек арктического побережья страны. За исключением крайнего востока, это побережье низменное. В центральной части оно выдается на север, переходя на Таймыре за 77° с. ш., а на западе и востоке опускается к югу за 70° с. ш. На еще недавно незаселенном и малоисследованном побережье Ледовитого океана в советские годы выросли крупные портовые и промышленные города. Моря, расположенные у северных границ, связывают морским путем западные районы страны с Дальним Востоком. От побережья Ледовитого океана и арктических островов лежит кратчайший воздушный и морской путь в страны Северной Америки - Канаду и США.
Западная граница СССР проходит по суше и на всем своем протяжении - от Баренцева моря до Черного - не имеет отчетливо выраженных природных рубежей. На северо-западе Кольского полуострова она идет по безлесной тундре и лесотундровому редколесью, затем вступает в тайгу Кольского полуострова и Карелии. Болота, хвойные леса, озера и скалистые сопки сопровождают здесь государственную границу вплоть до побережья Балтийского моря. Южнее она пересекает смешанные леса Белоруссии и лесостепь Украины. Далее к югу равнина, по которой следовала граница, прерывается среднегорными ландшафтами Украинских (Лесистых) Карпат. Юго-западный отрезок границы пролегает по реке Прут и нижнему течению Дуная в сухих Причерноморских степях.
Западными соседями СССР являются Норвегия, Финляндия, Польская Народная Республика, Чехословацкая Народная Республика, Венгерская Народная Республика, Румынская Народная Республика.
Южная граница СССР, подобно западной, преимущественно сухопутная. Она начинается у берегов Черного моря и заканчивается на побережье Японского моря, пересекая самые разнообразные ландшафты: сырые субтропические леса Закавказья, безводные пустыни Средней Азии, вечные снега и ледники высокогорья, сибирскую тайгу, забайкальские степи, уссурийские смешанные леса. На значительном протяжении южная граница проходит по труднодоступным и малонаселенным горным районам: между Черным и Каспийским морями - по горам Закавказья; на юге Средней Азии - по хребту Копет-Даг, Памирскому нагорью и горам Тянь-Шаня; в Сибири она пересекает хребты Алтая, Восточного Саяна и Забайкалья. В Восточном Забайкалье и на Дальнем Востоке государственная граница следует преимущественно по рекам Аргуни, Амуру и Уссури. Нашими южными соседями являются: Турция, Иран, Афганистан, Китайская Народная Республика, Монгольская Народная Республика, Корейская Народно-Демократическая Республика. В районе Памира территория Афганистана узким пятнадцатикилометровым коридором отделяет СССР от Индии и Пакистана. Восточная граница СССР, как и северная, -морская. Она проходит по Тихому океану и его морям. Ближайшие соседи СССР у восточных границ - Япония (на юге) и США (на севере). СССР признает свои современные государственные границы справедливыми. Являясь миролюбивым государством, Союз Советских Социалистических Республик не вмешивается во внутренние дела соседних стран, выступаем противником захвата чужих земель и строительства на них военных баз.
1.1. Обстановка на западной границе СССР и в приграничных районах в июне 1941 г.
Перенесемся мысленно на шестьдесят семь лет назад, в жаркий июнь 1941 г. Скоро начнется отсчет дней небывалого доселе противостояния, а пока… Пока, как могло бы казаться тогда несведущему стороннему наблюдателю, ничто не предвещало приближения войны. Все, казалось бы, происходило так, словно по ту сторону западной границы СССР уже не начали развертываться для «Drang nah Osten» войска германского вермахта. По-прежнему в Райх через пограничные станции Брест, Чижев, Граево, Кибартай шли эшелоны с рудой, пиломатериалами, зерном и мычащими коровами. Бывший начальник артснабжения 383-го артполка 86-й Краснознаменной стрелковой дивизии Ф. В. Наймушин вспоминал, что через автопереходы перегонялись своим ходом стада гусей и индюков. Однако что-то неуловимое уже висело в воздухе, кисло попахивая сгоревшим порохом. Все чаше и чаше по ночам стал доноситься с «той» стороны рев сотен моторов. Родные солдат, служивших на западной границе, в июне начали получать от своих сыновей, мужей и братьев странные письма. Обходя цензуру, те «языком Эзопа» писали вещи необычные, тревожные, заставлявшие задуматься. Рядовой красноармеец А. С. Тонков (пропал без вести) так написал о получении им медальона-«смертника» своей сестре в Кострому: «Нам выдали ордера в Могилевскую, маме об этом не говори».
Чаще обычного, чаще, чем во все предыдущие месяцы, самолеты-разведчики Люфтваффе из спецгруппы полковника Ровеля безнаказанно нарушали наше воздушное пространство, производили фотографирование и беспрепятственно возвращались на свои аэродромы. Воздушное прикрытие большей части белостокского выступа должны были осуществлять четыре истребительных полка 9-й авиадивизии. Но ее командир, Герой Советского Союза, кавалер «Золотой звезды» № 18, 29-летний генерал-майор авиации С. А. Черных лишен был права пресекать эти полеты при помощи своих «соколов», любая оплошность или инициатива наказывалась. Весной и в начале лета авиаторам недвусмысленно напомнили об этом органы госбезопасности: в Москве были произведены аресты ряда высших чинов ВВС Красной Армии. Отправиться вслед за ними комдив Черных не хотел. Но иногда у авиаторов лопалось терпение, и тогда нахальство немецких пилотов все-таки наказывалось. Потом руководство наказывало храбрецов-пилотов и их командиров. Висела угроза строгого наказания над генерал-майором авиации Г. Н. Захаровым, другом генерал-лейтенанта П. В. Рычагова (незадолго до войны тот был снят с поста начальника ГУ ВВС) и С. А. Черных. Все трое воевали в Испании, а с Черных он был еще и «однокашником», вместе учились в Сталинградской летной школе. За плечами этого, такого же как Рычагов и Черных, молодого человека с генеральскими звездами на голубых петлицах гимнастерки уже было немало побед в небе Испании и Китая. Поэтому 22 июня Г. Н. Захаров заслуженно встретил командиром 43-й истребительной дивизии: 243 боевых самолета, с учебными и связными - более 300. Незадолго до войны он приказал пресечь нагло откровенный облет района дислокации дивизии якобы заблудившимся Си-47 германской «Люфтганзы». Самолет был взят «в клещи» и посажен, а затем отогнан на дальний конец аэродрома.
«- Кто-нибудь говорит по-русски? - спросил их.
- Нихт ферштеен…
Я вдруг разозлился. Припомнились и стали понятными все жалобы Черных…
- Ну, раз „нихт ферштеен“, - сказал я, - будете сидеть хоть до вечера. Пока не вспомните несколько слов по-русски.
После этого из-за спины пилота возник штурман и очень вежливо, почти без акцента, произнес:
- Господин генерал, я немного понимаю по-русски.
То, что он обратился ко мне со словами „господин генерал“, когда я был в обычной летной куртке, подтверждало, что я имею дело с разведчиком». Еще два случая зафиксированы в 9-й авиадивизии. 21 июня дежурное звено 126-го истребительного полка (командир - подполковник Ю. А. Немцевич) обстреляло нарушителя и принудило его к посадке на полевой аэродром Долубово. Бывший комдив-2 383-го ГАП 86-й КрСД И. С. Туровец рассказал мне, что и в Цехановце был таким же образом «посажен» на аэродром бомбардировщик Люфтваффе. Гнездо для аппаратуры аэрофотосъемки в кабине штурмана было, но оказалось пустым - тот успел избавиться от «компромата» еще в воздухе. Впоследствии выяснилось, что очевидцем данного инцидента оказался еще один человек. Разбирая письма бывших воинов 86-й Краснознаменной дивизии, я наткнулся на машинописную историю жизни работника дивизионной газеты «На боевом посту» Н. С. Гвоздикова. Хорошим литературным языком Гвоздиков рассказывал о своей службе в армии до момента пленения в районе г. Зельва. Он писал: «[Я] уже подходил к Цехановцу, как вдруг раздался рев моторов и низко, так что хорошо были видны кресты на крыльях, летел черный самолет в сопровождении наших ястребков. Его посадили на ближайший аэродром. Политрук Иван Мынов, хорошо знавший немецкий язык (заместитель редактора нашей газеты, уроженец республики немцев Поволжья), был в качестве переводчика. После он рассказывал, что немцы в оправдание говорили, что они якобы заблудились». О задержании доложили «наверх», через какое-то время последовал приказ: нарушителей отпустить. Немцы благополучно улетели восвояси, а позже пограничники, прочесывая местность по курсу их пролета, нашли выброшенный контейнер с фотоаппаратурой.
Серьезный инцидент, который иначе как провокацией нельзя было назвать, произошел весной на участке Августовского пограничного отряда. Как вспоминал бывший командир 345-го стрелкового полка В. К. Солодовников, при проведении командно-штабных учений в воздушное пространство СССР вторгся сразу 31 немецкий самолет. Они произвели разворот над Августовом, пограничники открыли по ним огонь: было сбито три машины Люфтваффе. В мае на участке 87-го Ломжанского погранотряда также был сбит немецкий самолет. После окончания работы следственной комиссии все пограничники были повторно ознакомлены, теперь уже под роспись, с директивой наркома внутренних дел Л. П. Берия, запрещающей открывать огонь по самолетам германских ВВС.
20 июня командир эскадрильи 123-го ИАП 10-й авиадивизии капитан М. Ф. Савченко на свой страх и риск попытался остановить еще одного нарушителя. Истребитель-бомбардировщик Ме-110 на эволюции советского пилота ответил огнем, но промахнулся. М. Ф. Савченко в долгу не остался. Выпущенная им очередь попала в двигатель германского самолета, тот задымил и со снижением ушел за линию границы. Во всех июньских случаях, возможно, только вторжение вермахта спасло пилотов от наказания за нарушение приказа НКО СССР, действовавшего с апреля 1940 г.: «При нарушении советско-германской границы германскими самолетами и воздухоплавательными аппаратами огня не открывать, ограничиваясь составлением акта о нарушении границы». В 162-м полку 43-й ИАД служил летчик капитан Пятин, бывший зам. командира полка в дивизии С. А. Черных, который был снижен в должности до командира эскадрильи и переведен «от греха подальше» за обстрел нарушителя с крестами на крыльях. Маршрут «Люфтганзы» Берлин - Москва проходил как раз по оси белостокского выступа. В 41-м разведка НКВД - НКГБ, как свидетельствовал годы спустя бывший сотрудник «органов» Б. Пищик, подметила странную текучесть кадров в немецкой авиакомпании. Пилоты ее лайнеров, летавших в Советский Союз, месяц за месяцем оставались одни и те же. Но вот штурманы на них менялись подозрительно часто. Тужурки они носили штатские, но по земле привычно вышагивали, словно аршин проглотив, демонстрировали свою отменную выправку офицеров Люфтваффе. «Обкатывали» маршруты, по которым вскоре поведут эскадры своих «юнкерсов» и «хейнкелей», и исправно фиксировали малейшие изменения в дислокации советских войск. Так, под глиссадой белостокского аэропорта ГВФ находилось местечко Хорощ с военным городком 7-го танкового полка 4-й танковой дивизии. Не было дня, вспоминал башенный стрелок бронемашины А. К. Игнатьев, чтобы над головами танкистов не пролетал на малой высоте немецкий пассажирский самолет. За несколько дней до начала войны полк выехал из Хороща на полигон, а утром 22 июня ни одна бомба не упала на покинутый военный городок.
В начале лета 1941 г. Москва, стремясь не спровоцировать Берлин, фактически еще более облегчила работу воздушной разведке своего западного соседа. В наземные части поступило указание о пропуске в известных участках (воротах) целых эскадрилий Люфтваффе, садившихся в Белостоке, где находилось управление 9-й авиадивизии и где немецкие летчики «обменивались опытом» с советскими. «В выходной день в это время я… лично видел в Доме офицеров человек 15 немецких летчиков, которые [затем] свободно расхаживали по городу и изучали наши объекты для обстрела», - вспоминал после войны бывший командир 212-го полка 49-й стрелковой дивизии подполковник Н. И. Коваленко. Однако в то же самое время руководство строго журило подразделения противовоздушной обороны за непресечение самовольных пролетов госграницы внерейсовыми пассажирскими машинами германских авиакомпаний. Так, в приказе НКО от 10 июня 1941 г. № 0035 разбирался случай, когда 15 мая посты ВНОС Западной зоны ПВО «проглядели» «Юнкерс-52», летевший вне графика, и никто ему не воспрепятствовал до самой Москвы. Диспетчер Белостокского аэропорта ГВФ оповестил о нарушителе дежурного ГУ ПВО страны, но не сделал это в отношении комдива-9 Черных и командования 4-й бригады ПВО, так как с 9 мая ведущий к ним телефонный кабель был военными же порван и командование авиадивизии «сутяжничало с Белостокским аэропортом, кому надлежит восстановить нарушенную связь».
Свидетелем этого воздушного беспредела оказался зам. наркома обороны генерал армии К. А. Мерецков, прибывший в Минск с целью проверки. На его глазах на аэродроме проверяемой части вдруг приземлился «пассажир» со свастикой на киле. «Не веря своим глазам, я обратился с вопросом к командующему округом Д. Г. Павлову. Тот ответил, что по распоряжению начальника Главного управления гражданского воздушного флота на этом аэродроме велено принимать немецкие пассажирские самолеты». Мерецков отчитал Павлова и командующего ВВС И. И. Копца за то, что не информировали наркома. На риторический вопрос: «Если начнется война и авиация округа не сумеет выйти из-под удара противника, что тогда будете делать?» - Копец невозмутимо ответил: «Тогда буду стреляться» . Удивительно, как начальник ГУ ГВФ генерал В. С. Молоков мог отдавать такие распоряжения, сводящие на нет все меры по обеспечению скрытности расположения частей ВВС приграничных военных округов. Хотя он, несомненно, действовал с согласия и по указанию высшего руководства страны. Такая, с позволения сказать, «открытость» могла, по мнению Кремля и, возможно, самого И. В. Сталина, демонстрировать мирные намерения СССР.
А свое слово Герой Советского Союза (тоже за Испанию), генерал-майор авиации И. И. Копец сдержал. Когда в течение дня 22 июня в окружной штаб ВВС в Минске стала стекаться информация о последствиях ударов по передовым аэродромам и начала все яснее вырисовываться невеселая картина потерь, понесенных армейской авиацией, Копец молча ушел в свой служебный кабинет… Когда вечером 23 июня в штаб прибыл для доклада генерал Г. Н. Захаров, Ивана Копца уже не было в живых.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.Кому мы идем на помощь
Советское правительство отдало распоряжение Главному командованию Красной Армии дать приказ войскам перейти границу Польши и взять под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Украины и Западной Белоруссии.
Оперативные сводки генштаба Рабоче-Крестьянской Красной Армии, опубликованные вчера и сегодня, показывают, что советские войска успешно выполняют поставленную перед ними правительством СССР задачу. В городах, местечках и селах Западной Украины и Западной Белоруссии, которые занимает Рабоче-Крестьянская Красная Армия, население встречает наши части с огромной радостью и ликованием.
Товарищ В.М. Молотов в своей речи по радио 17 сентября объяснил, почему Советское правительство объявило прекратившими свое действие заключенные между СССР и Польшей договора и пошло на помощь единокровным украинцам и белоруссам, проживающим в Польше.
Прошло лишь каких-нибудь две недели польско-германской войны, а Польша уже потеряла все свои промышленные очаги, потеряла большую часть больших городов и культурных центров. Польские правящие круги обанкротились, никто не знает о местопребывании польского правительства. Население Польши брошено его незадачливыми, несостоятельными руководителями на произвол судьбы.
Мировая печать полна сведений о том, что президент Польши Мосьцицкий, министры и генералы перекочевали в Румынию. Польская армия лишилась единого командования, распалась на отдельные деморализованные части. В сообщении корреспондента американской газеты «Нью-Йорк геральд трибюн» так характеризуется состояние польской армии: «Польская армия полностью деморализована. Солдаты бродят по стране без пищи».
Польское государство и польское правительство фактически перестали существовать.
Развал польского государства создал в Польше положение, требующее со стороны советского Правительства особой заботы в отношении безопасности своего государства. Ибо Польша стала удобным полем для всяких случайностей и неожиданностей, могущих создать угрозу для СССР.
Вместе с тем «Советское правительство считает своей священной обязанностью подать руку помощи своим братьям-украинцам и братьям-белоруссам, населяющим Польшу».
Советское правительство одновременно заявило, что оно намерено принять все меры к тому, чтобы вызволять польский народ из злополучной войны, куда он был ввергнут его неразумными руководителями, и дать ему возможность зажить мирной жизнью.
На протяжении двадцати лет весь мир был свидетелем того, как польские правящие классы ввергали народы в страдания, нищету и, наконец, в злополучную войну. Теперь весь мир видит, к чему привело хозяйничанье польских магнатов. Искусственно созданное двадцать лет тому назад многонациональное государство Польши терпит крах, потому что угнетенные национальные меньшинства и угнетенные трудящиеся массы Польши остро сознают, что у них нет никаких причин бороться за ту Польшу, которая была для них не матерью, а злой мачехой.
Во что превратили польские паны, польские магнаты Польшу? В свое время вице-премьер Квятковский публично делил Польшу на две хозяйственные территории: территорию «А» и территорию «Б». Территория «Б» - это, главным образом, Западная Украина и Западная Белоруссия. Вся угольная, металлургическая промышленность, 80 процентов текстильной, сахарной, цементной, электротехнической и прочих отраслей промышленности находятся в Польше «А».
Здесь, по авторитетному заявлению пана Квятковского, находится свыше 80 процентов газовых заводов и водопроводов. Здесь построена разветвленная железнодорожная сеть, здесь трамваи в городах, свыше 80 процентов типографий, культурных и санитарных учреждений. Польша «А» потребляет 93 процента всей электроэнергии, 80 «процентов искусственных удобрений и сельскохозяйственных машин, свыше 80 процентов железа и свыше 95 процентов кофе и чая.
Противоположную картину представляет Польша «Б», т.е. Западная Украина и Западная Белоруссия. Это в буквальном смысле слова - внутренняя колония польского финансового капитала, польского империализма. Польша «А» продает по повышенным ценам товары своих фабрик Польше «Б» и за бесценок скупает в этой внутренней колонии сырье и сельскохозяйственные продукты.
Промышленность Западной Украины и Западной Белоруссии была в значительной степени ликвидирована после оккупации поляками. И вот, несмотря на то, что Западная Белоруссия производит почти четвертую часть картофеля в Польше, польское правительство почти полностью ликвидировало в Белоруссии промышленность, перерабатывающую картофель, - винокуренные, паточные, крахмальные заводы. Льнообрабатывающие фабрики Белоруссии также ликвидированы.
Западную Белоруссию - важнейшую область льноводства - вернули к выматывающей силы прялке. Ликвидировано кожевенное производство Виленщины, которым она некогда славилась. В текстильной промышленности Белостока, крупнейшего текстильного района, такая же картина. В 1929 году численность рабочих в текстильной промышленности Белостока составляла 47 проц. довоенного уровня, в 1930г. - 40 «процентов, в 1931г. - 37 процентов, а дальше пошло еще хуже!
Хищнически истребляются леса Западной Украины и Западной Белоруссии. Почти полностью ликвидирована мебельная промышленность Западной Белоруссии. В свое время Польша предоставила спичечную монополию знаменитому эксплоататору, впоследствии прогоревшему «спичечному королю» Крейгеру. Крейгер закрыл все фабрики, кроме одной, выбросив на улицу и обрекши на голод тысячи рабочих и работниц.
Что представляет собою сельское хозяйство Польши, сельское хозяйство Западной Украины и Западной Белоруссии в частности? Каково там положение крестьянства, что получили от Польши крестьяне Западной Украины и Западной Белоруссии? Польское правительство ограбило их в пользу польских помещиков. В Польше сохранились многочисленные феодальные пережитки, - чересполосица, отработочная система и другие формы феодальной эксплоатации.
16.000 польских помещиков захватили 45 процентов всей земли; 2 тысячи самых крупных помещиков (тысяча и свыше га) сосредоточили в своих руках одну пятую всех земель Польши. Помещичьи имения занимают вдвое большую площадь, чем крестьянские хозяйства размером до 5 га.
Польское правительство провело грабительское «землеустройство». Оно провело хуторизацию в Западной Белоруссии и на Западной Украине, причем в большинстве случаев лучшие земли на этих хуторах получили польские колонисты - «осадники», бывшие военные, а бедноту отодвинули на пески и болота. Крестьяне Польши знают безграничную власть таких магнатов, как Кароль Радзивилл, имеющий в одном только имении «Давидгрудок» в Полесье 170 тысяч моргенов земли, свыше 100 тысяч моргенов имеют графы Маврикий Замойский и Сапега, свыше чем по 50 тысяч - графы Скужевские, князья Чарторыйские, Любомирские, Потоцкие, Януш Радзивилл и многие другие, широко известные крестьянам как хищные эксплоататоры.
По переписи 1927 года безлошадных хозяйств в Польше было 44 процента, бескоровных - 14 процентов. Пролетарские и бедняцкие хозяйства составляли вместе 76,2 процента (8,8 плюс 67,4). За последнее десятилетие крестьянство еще более обнищало.
В сентябре 1933 года Институт социальной экономики в Варшаве после крупных крестьянских восстаний в Центральной Галиции, встревоживших всю польскую буржуазию, провел анкету среди крестьян. Очень незначительная часть ответов на эту анкету, конечно, тщательно профильтрованная, была напечатана. Жуткая картина! Известный польский писатель Ян Виктор, ужаснувшись этого безвыходного положения крестьян, писал: «Чтобы дать характеристику положения народа, надо бы писать не пером, но кулаком, не жалобой, но проклятьем, не кровью, но железом».
Что же пишут сами крестьяне?
Из Меховского уезда: «Ныне в имениях помещики угнетают рабочего самым позорным образом, без всякого стеснения… С существующими законами, правилами и договорами помещики совершенно не считаются, рабочего заставляют работать по прежним царским законам». (Стр. 209-210).
Из Ласского уезда: «Деревня ныне не видит перед собой никакого будущего. Огромная безнадежность сейчас господствует в деревне. Люди бессмысленно бродят; всюду нищета, опустошение и отчаяние… Деревни походят скорее на кладбище, чем на средоточие людской жизни». (Стр. 81).
«Отчаяние охватывает человека! - пишет крестьянин из Бучацкого уезда. - Это грех, вопиющий о мести к небу. Хлеба в избытке, а мы, крестьяне, - полуголодные, а есть и совсем голодные. Одежды, обуви и топлива в Польше много, а нам холодно и нас гложет нужда… Как тяжело жить, - пером не описать». (Стр. 96).
«Знают ли в Варшаве о том,- спрашивает этот крестьянин,- что пачка табака разделяется ножом на четыре части, чтобы можно было легче купить, что спички покупаются на штуки… что соль покупается на граммы, а керосин покупают по четверти, по восьмой литра, и что несколько изб пользуются одной зажигалкой». (Стр. 102).
Безземельный крестьянин Лодзинского уезда пишет: «Это не жизнь, а тюрьма, смерть лучше такой жизни».
Можно бы привести десятки таких заявлений крестьян даже из этой серии тщательно отобранных писем. Неудивительно, что некоторые крестьяне приходят к выводам, что «так дальше продолжаться не может», что «со временем должен настать справедливый общественный строй, тогда будет уничтожена всякая эксплоатация». Надеждами на установление этого справедливого строя, который уничтожит эксплоатацию, живут в Польше миллионы людей. Но разве они не знают теперь, что этот строй не свалится им с неба, что никакая ченстоховская матерь божья не даст им этого счастья?
В 1927 году депутат английского парламента лейборист Бекет, побывавший в Западной Украине, писал:
«Мы посетили Владимир (Волынский) на Западной Украине. Я знаю Индию, и вы, разумеется, слышали о страшной нищете индийских деревень. Но никогда мне не приходилось видеть такую угнетающую и отчаянную нищету… Теперь нам становится понятным, почему Польша содержит столь многочисленную армию».
Положение крестьян Западной Белоруссии и Западной Украины с тех пор значительно ухудшилось. С 1927 года потребление сахара в селах Волыни и Полесья сократилось за 10 лет на 93 процента, соли - на 72 процента, угля - на 50 процентов. Для многих и спичка стала недоступной, вернулись к огниву и кремню. От керосиновой лампы - к лучине, от железного плуга - к допотопному деревянному плугу.
Так жил годами этот ограбленный, бесправный, униженный крестьянин Западной Белоруссии и Западной Украины. Из-за рубежа до него доносятся радостные песни вольного коллективного труда. Он видит, как там, на лучших землях, на безграничных просторах, идет радостный труд, работают стальные машины, тракторы, комбайны. Он знает, что там навсегда уничтожена власть Радзивиллов, Сапег, Чарторыйских, Любомирских и им подобных. И он думает: неужели я должен бороться за то, чтобы сохранить над собою власть панов, ставящих меня в положение бесправного пария? И он с надеждой, с мольбой обращает свои взоры на восток, к своим братьям, украинцам и белоруссам СССР.
Не раз подымался за эти годы на борьбу против невыносимого положения крестьянин Зап. Украины и Зал. Белоруссии. Всякие попытки крестьян отстоять свои права подавлялись жесточайшим образом. «Речь Посполита» в номере от 2 октября 1925г. писала: «На наших окраинах создалось фатальное положение: если на протяжении нескольких лет не произойдет перемены, будет одно сплошное вооруженное восстание. Если мы не потопим его в крови, оно отторгнет у нас несколько провинций… Ответ на восстание один - виселица - и больше ничего. Необходимо все тамошнее население сверху и донизу подвергнуть такому террору, чтобы у него в жилах застыла кровь».
Виднейший польский «деятель» и враг СССР Владислав Студницкий писал: «Ни о каком белорусском народе не может быть и речи, так как белоруссы не имеют никаких собственных традиций. О белорусской культуре невозможно говорить в виду того, что у белоруссов нет культурного единства» .
Вся история последнего двадцатилетия показала, что польское правительство проводит в отношении украинского, белорусского, литовского народов политику насильственного ополячения, надругательства над национальной культурой этих народов, насильственной ликвидации культурных учреждений этих народов. Дело просвещения отдано на откуп мракобесам. Очень красноречив факт, который приводила в свое время газета «Тыдзень роботничи» (номер от 23 июня 1935г.): директор отдела просвещения и культуры городского самоуправления Варшавы пан Билик публично заявил на общем собрании учителей, что «десять образованных граждан доставляют государству гораздо больше хлопот, чем целая тысяча неграмотных». Вот такой фельдфебель, посаженный «в Вольтеры», должен насаждать, и насаждает культуру!
А политика правительства направлена на то, чтобы уничтожить национальную школу. Когда делегаты белорусской школьной организации жаловались на закрытие почти всех белорусских школ, министр Скульский ответил им: «Заверяю вас, что через 10 лет в Польше даже со свечей не найдете ни одного белорусса». Депутат Великанович в своей парламентской речи, опубликованной в газете «Дило» от 12 февраля 1935 года, привел следующие данные: в момент создания польского государства на территории Западной Украины имелось 3.600 украинских школ.
В 1934-35 учебном году, по официальным данным, их оставалось 457, при чем и в этих школах преподавание истории и географии, а иногда и других предметов велось только на польском языке. В 1919 году на Волыни имелось 1.050 украинских школ, а в 1936 году - только 5. Польские оккупанты закрыли на Украине больше 3 тысяч школ, в Западной Белоруссии - более 400, закрыли 4 белорусских гимназии и 3 учительских семинарии.
В школах, которые оставили польские оккупанты, детей бьют. Газета «Курьер поранны» опубликовала в 1934 году письма родителей, в которых они писали:
«В школе бьют. Бьет заведующий, бьет ксендз, и побуждаемые примером сверху - бьют остальные… Мы в деревне привыкли к тому, что учителя бьют, для нас учитель, идущий в школу без линейки для битья - «по лапам» или без розог, - это прямая сенсация».
Такова та европейская «цивилизация», которую насаждали польские паны в Польше, Западной Украине и Западной Белоруссии! В результате в Галиции только 5 проц. детей учатся на родном языке, а на Волыни, в Полесье, Холмщине только 0,02 процента украинских детей обучается на родном языке. Больше 10 миллионов польского населения неграмотно. «Курьер поранны» в номере от 3 сентября 1936г. писал: «1936-37 учебный год в первоначальной школе начинается под знаком все более углубляющегося школьного кризиса… Полтора миллиона детей школьного возраста лишены возможности посещать школу, 16 тысяч безработных учителей».
Не ясно ли, что трудящиеся Западной Украины и Западной Белоруссии объявили такому подлому издевательству войну не на живот, а на смерть?
Невыносимое положение украинцев и белоруссов было настолько ужасно, что в 1930г. за подписью шестидесяти депутатов лейбористской партии и двух либералов направлена была петиция в Совет Лиги наций через Гендерсона, в которой говорилось, что в 700 украинских и белорусских деревнях Польши «сотни мужчин, женщин и детей подверглись избиению, при чем многие из избитых умерли от побоев… Тысячи народа были согнаны в тюрьмы, а множество библиотек, клубов и кооперативных лавок были разграблены и разрушены».
Видимо, память коротка у этих джентльменов, если они обо всем этом сегодня забыли.
В Польше по конституции вся власть принадлежит президенту, который отвечает только «перед богом и историей». Сенат на одну треть назначается президентом, остальные две трети «избираются» лицами с высшим образованием.
Вся молодежь до 25 лет лишена избирательных прав. А как происходят выборы в «органы самоуправления», об этом рассказывает крестьянин из Ласского уезда: «Происходили у нас в деревне выборы в деревенскую раду. Но, по существу говоря, никто никого не выбирал, а просто войт (староста) привез список, приказал всем расписаться - и конец».
Классовый эксплоататорский характер власти настолько обнажен, что бывший премьер-министр Польши Владислав Грабский в своей книге «Идея Польши» вынужден был признать, что «крестьянин стал чувствовать, что шляхта опять правит Польшей». А править эта шляхта могла все эти годы только путем безудержного террора. Всякая попытка протеста против невыносимого положения рабочих, крестьян, украинской и белорусской интеллигенции вела к жесточайшим репрессиям. Проводилась так называемая «пацификация», т.е., попросту, истребление белорусского и украинского народов. Достаточно взять только книгу «Запросы белорусских послов в польский сейм». Вот указатель характера этих запросов:
«Преследование в области просвещения и школы; преследование белорусской прессы; насильственная аграрная политика; военная колонизация; административные беззакония и преследования; массовые бесправные аресты, истязания, издевательства; истязания и насилия в тюрьмах; полицейские убийства, бандитизм и террор; преследование общественных организаций; религиозные преследования; незаконные обложения податями и всевозможными поборами; экономический гнет и эксплоатация; запрещения и преследования белорусского языка; нарушения конституционных гарантий; политическая провокация; издевательства солдат над населением; издевательства и избиения учащихся детей».
Самые дикие насилия, безнаказанное убийство крестьян и сельскохозяйственных рабочих помещиками были ответом на законные требования белорусских и украинских крестьян. Целые поветы и воеводства разорялись. Не щадили стариков, женщин и детей, разрушали крестьянское имущество, сжигали целые деревни.
Особенно невыносимо стало положение сельскохозяйственных рабочих. Дело дошло до того, что стали продавать детей. Так «Иллюстрованный курьер цодзенны» сообщал о продаже 11-летнего ребенка за 10 злотых, 5 пудов хлеба и несколько пудов картофеля. Во многих воеводствах, чтобы получить работу, надо иметь, кроме профессиональной квалификации, еще свидетельство полиции о благонадежности, свидетельство ксендза о прохождении исповеди и свидетельство антинародной реакционной фашистской организации «Стрелец».
Самый революционный класс - рабочий класс терроризирован. Лучшие рабочие сидят по тюрьмам, осуждены на каторгу. Провокация свила себе гнездо в рабочем классе. Рабочий класс не прекращал ни на одну минуту борьбы, несмотря на то, что польскому правительству удалось расставить повсюду свою агентуру предателей, провокаторов. Рабочий класс Польши в прошлом имеет не одну яркую страницу классовой борьбы. Он найдет свою дорогу, ибо он знает, что белорусские и украинские крестьяне, насильственно ополячиваемые, борясь за освобождение от тройного гнета, борются в то же самое время за создание такого строя, при котором немыслима была бы подобная антинародная политика, какую проводили все эти годы правящие классы Польши.
«Не может быть свободен народ, который угнетает чужие народы», так говорили величайшие представители последовательной демократии XIX века Маркс и Энгельс», - писал Ленин в статье «О национальной гордости великороссов» в период империалистической войны. То, что в «мирное» время давит огромной тяжестью на народные массы, эти массы чувствуют в период войны с особенной остротой, когда усиливаются, углубляются все социальные противоречия. Это особенно надо оказать о войнах эпохи империализма.
Мы видим, в каком тяжелом, бесправном, угнетенном, невыносимом положении находятся массы трудящихся Польши, в особенности трудящиеся Западной Украины и Западной Белоруссии.
«От Советского правительства нельзя также требовать безразличного отношения к судьбе единокровных украинцев и белоруссов, проживающих в Польше и раньше находившихся на положении бесправных наций, а теперь и вовсе брошенных на волю случая». Так заявил глава Советского правительства товарищ Молотов.
Ныне решается судьба этих народов. Она глубоко волнует нас. Трудящиеся Западной Украины и Западной Белоруссии, трудящиеся Польши знают, что всем сердцем своим, лучшими мыслями своими советский народ с ними. Вот почему они с ликованием встречают Рабоче-Крестьянскую Красную Армию.
Вот одно из многочисленных сообщений о том, как встречают Красную Армию в Западной Белоруссии:
Во многих местах население еще только с приближением советских войск срывает польские флаги и вывески правительственных учреждений, вывешивая на улицах красные полотнища».
Мероприятия Советского правительства, о которых говорил 17 сентября в своей речи по радио глава Советского правительства тов. В.М. Молотов, получают единодушное одобрение всего советского народа, который понимает, что создавшееся ныне в Польше положение требует со стороны Советского правительства особой заботы в отношении безопасности социалистического государства. Народы великого Советского Союза с глубокой радостью приветствуют нашу героическую Рабоче-Крестьянскую Красную Армию, взявшую под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Украины и Западной Белоруссии.
Все цифровые данные взяты из сборника «Аграрный вопрос и крестьянское движение», справочник, т. II, изд. Международного аграрного института, 1936г.
Польские крестьяне о своей жизни. Изд. Международного аграрного института, Москва, 1936г. Письма крестьян, изданные Институтом социальной экономики в Варшаве.
Бернар Лекаш, «Польша без маски», Ленинград, 1928г., стр. 126
Цитирую по книге «Запросы белорусских послов в польский сейм. 1922-1926 гг. Сборник документов о панских насилиях, мучениях и издевательствах над крестьянами и рабочими в Западной Белоруссии». Белорусское гос. издательство. Минск, 1927г., стр. XIX
Стр. XVII. по материалам А.Новака
Территория СССР была поистине огромной. Несмотря на внушительные масштабы советских владений, в 1939 году действующее руководство страны направило силы, чтобы присоединить регионы Западной Украины, часть из них после полного немецкого разгрома входила в состав Польши.
В первую очередь, эти территории интересовали Сталина как новые владения могучей державы. Не менее важным фактором для него была и безопасность с западных границ.
Воспользовавшись благоприятным моментом после разгрома немцами, Красная армия без особых сложностей заняла часть Восточной Польши, а также практически всю территорию Галиции. Особых сложностей не было, так как после поражения польские войска особо не пытались защищаться, отступая к румынским или венгерским границам. Поэтому серьезных боев практически и не было. Со стороны советской власти все действия, связанные с оккупацией земель Западной Украины, трактовались как «священная обязанность» помочь братским народам, которые в тот период населяли Польшу. Хотя вступление на землю Польши советской силы было принято не совсем однозначно. Среди местного населения встречалась и горячая поддержка, и полная неприязнь.
Массовое бегство было отмечено среди польских офицеров и государственных чиновников. Не желая мириться с «оккупационной» политикой, они бежали на Запад. Но основная часть населения надеялась на поддержку советской власти, поэтому многие жители разгромленной Польши заняли выжидательную позицию. Особенно в тот период советские войска поддерживали социально незащищенные слои населения. А со стороны СССР были предприняты все действия, чтобы «красиво» преподнести свой приход к власти. Громкие лозунги о социальной справедливости принесли свои результаты, позволив без труда настроить местных жителей на свой идеологический лад. Но, по мнению современных историков, советская власть не учла, что на тот момент Западная Украина была совершенно чуждым регионом для СССР в плане социальных и идеологических аспектов.
Роль Пакта Молотова-Риббентропа в присоединении западно-украинских земель
Многие историки сегодня решающую роль в распределении земель Западной Украины отводят немцам. Таким образом, после заключения Пакта украинские земли, являющиеся частью Польши, осенью 1939 года благополучно вошли в состав могучей советской державы. Уже 28 сентября договор, заключенный между Германией и СССР, начисто стер с карты польские земли.
Кроме обязательств о ненападении между СССР и Германией, пакт включал отдельный протокол, в котором четко прописывалось территориальное устройство государств. Согласно договоренности большая часть земель, находившихся в составе Польши, должна была стать частью Советского Союза. Тогда, присоединив территорию, Советский Союз существенно расширил свои территориальные границы в западном направлении на 250 – 350 км, соответственно, увеличив численность населения в западных регионах Украины, которые впоследствии были закреплены за Советским Союзом. На сегодняшний день эти территории входят уже в состав Белоруссии и Украины.